И султан улыбнулся и сделал ему знак сесть, и он сел подле своего дя-
ди Шамс-ад-дина; а потом царь спросил его об его имени, и Хасан  сказал:
"Я недостойнейший из твоих рабов, прозываемый Хасаном басрийским,  моля-
щийся за тебя ночью и днем".
   И султану понравились его слова, и он  пожелал  испытать  его,  чтобы
проявилось, каковы его знания и образованность, и спросил:  "Хранишь  ли
ты в памяти како-нибудь описание родинки?" - "Да, - ответил Хасан и про-
изнес:
   Любимый! Всякий раз, как его вспомню,
   Я слезы лью, и громко я рыдаю.
   Он с родинкой, что красотой и цветом
   Зрачок очей напомнит или финик".
   И царь одобрил это двустишие и сказал Хасану:  "Подавай  еще!  Аллаха
достоин твой отец, и да не сломаются твои зубы!" И Хасан произнес:
   "Клянусь точкой родинки, что зернышку мускуса
   Подобна! Не удивись словам ты сравнившего, -
   Напротив, дивись лицу, что прелесть присвоило
   Себе, не забывши взять мельчайшего зернышка".
   И царь затрясся от восторга и сказал ему: "Прибавь мне, да  благосло-
вит Аллах твою жизнь!" И Хасан произнес:
   "О ты, чей лик украсила родинка,
   Что мускусу подобна на яхонте, -
   Не будь жесток и близость даруй ты мне,
   Желание и пища души моей!"
   "Прекрасно,  о Хасан,  ты  отличился  вполне! -  воскликнул  царь.  -
Разъясни нам, сколько значений имеет слово "аль-халь" в арабском языке?"
- "Да  поддержит  Аллах  царя, пятьдесят  восемь  значений,  а говорят -
пятьдесят", - ответил Хасан. И царь сказал: "Ты прав! - а потом спросил:
Знаешь ты, каковы отдельные качества красоты?" - "Да, - отвечал Хасан, -
миловидность лица,  гладкость  кожи,  красивая  форма  носа  и привлека-
тельность черт,  а  завершение красоты - волосы. И все это объединил еще
аш-Шихаб-аль-Хиджази в стихах, размером реджез. Вот они:
   Липу краса, скажи, должна присуща быть,
   И коже гладкость. Будь же проницательным!
   За красоту все хвалят нос, поистине,
   Глаза ж прекрасных знамениты нежностью.
   Да! А устам присуща прелесть, сказано;
   Пойми же то, да не утратишь отдых ты!
   Язык быть должен острым, стан изящным быть,
   Чертам лица быть следует красивыми.
   Верх красоты же, говорится, - волосы.
   Внемли же ты стихам моим и краток будь!"
   И царь порадовался словам Хасана и обласкал его и спросил: "Что озна-
чает поговорка: "Шурейх [55] хитрее лисицы?" И Хасан  отвечал:  "Знай,  о
царь, - да поддержит тебя Аллах великий, - что Шурейх в дни моровой язвы
удалился в Неджеф [56], и когда он вставал на молитву,  приходила  лисица
и, стоя против него, подражала ему, отвлекая его от молитвы. И когда это
продлилось, он снял однажды рубаху и повесил ее на трость, вытянув рука-
ва. а сверху надел свой тюрбан и перевязал рубаху  у  пояса  и  поставил
трость на том месте, где молился. И лисица, как всегда, пришла и  встала
напротив, а Шурейх подошел к ней сзади и поймал ее, -  и  сказано  было,
что сказано".
   И, услышав то, что высказал Хасан басрийский, султан сказал его дяде,
Шамс-ад-дину: "Поистине, сын твоего брата совершенен в области словесных
наук, и я не думаю, чтобы подобный ему нашелся в Каире!" И Хасан басрий-
ский поднялся и облобызал землю перед султаном и сел,  как  садится  не-
вольник перед своим господином.
   И султан, узнавши поистине, какие достались Хасану басрийскому знания
в словесности, обрадовался великой  радостью  и  наградил  его  почетной
одеждой и назначил его на дело, которое могло бы  помочь  ему  поправить
свое положение; а после того Хасан басрийский поднялся и поцеловал землю
перед султаном и, пожелав ему вечного величия, попросил позволения  уйти
вместе со своим дядей, везирем Шамс-ад-дином.
   И султан позволил ему, и он вышел и пришел со своим дядей домой, и им
подали еду, и они поели того, что уготовил им Аллах, а затем, покончив с
едой, Хасан басрийский вошел в покой своей жены Ситт-аль-Хусн и  расска-
зал ей, что с ним произошло в присутствии султана;  и  она  воскликнула:
"Он непременно сделает тебя своим сотрапезником и  в  изобилии  пожалует
тебе награды и подарки!
   По милости Аллаха ты блещешь светом своих совершенств,  словно  вели-
чайшее светило, где бы ты ни был, на суше или на море". - "Я  хочу  ска-
зать ему хвалебную касыду, чтобы любовь ко мне увеличилась в  его  серд-
це", - сказал Хасан. И его жена воскликнула: "Ты это решил удачно! Поду-
май хорошенько и постарайся сказать получше. Я так и вижу, что он  отве-
тит тебе приязнью".
   И Хасан басрийский удалился в сторонку  и  старательно  вывел  стихи,
стройные по построению и прекрасные по смыслу. Вот они:
   Высшей славы повелитель мой достиг,
   И стезей великих, славных он грядет.
   Справедливыми все страны сделал он,