е, и могила стала такой же, как была, а я был словно пьяный. И я возв-
ратился во дворец моего дяди (а дядя мой был на охоте и ловле) и проспал
эту ночь. А когда наступило утро, я стал размышлять о прошлой ночи  и  о
том, что случилось с моим двоюродным братом, и раскаялся, когда  раская-
ние было бесполезно, что сделал это с ними и послушался его, и мне дума-
лось, что это был сон. И я стал спрашивать о сыне моего дяди,  но  никто
ничего не сообщил мне о нем, и я вышел на кладбище к могилам и  принялся
разыскивать ту гробницу, но не узнал ее. Я непрестанно кружил от гробни-
цы к гробнице и от могилы к могиле, пока не подошла ночь, но не нашел  к
ней дороги. И я вернулся в замок и не ел и не пил, и мое сердце  обеспо-
коилось о сыне моего дяди, так как я не знал, что с ним. Я огорчился ве-
ликим огорчением и лег спать и провел ночь до утра в заботе, а  потом  я
второй раз пошел на кладбище, думая о том, что я сделал  с  сыном  моего
дяди, и раскаиваясь, что послушал его. Я обошел все могилы, но не  узнал
ни могилы, ни гробницы, и почувствовал раскаяние. И в таком положении  я
оставался семь дней, так и не зная пути к гробнице, и  мое  беспокойство
увеличивалось, так что я едва не сошел с ума.
   И я нашел облегчение лишь в том, что решил уехать и вернуться к отцу.
Но в тот час, когда я достиг города моего отца,  поднялась  у  городских
ворот толпа людей, и меня скрутили, и я пришел от этого в полное удивле-
ние - я ведь был сыном правителя города, а они слугами моего отца и мои-
ми прислужниками, - и меня охватил великий страх перед ними. И я  сказал
в душе: "Глянь-ка, что это случилось с моим отцом?" - и спросил тех, кто
схватил меня, в чем причина этого, но они не дали мне  ответа.  А  через
некоторое время один из них (а он был моим слугою) сказал  мне:  "Твоего
отца обманула судьба, и войска восстали против него, и везирь убил его и
сел на его место. И мы подстерегали тебя по его приказу".
   Они взяли меня, лишившегося сознания от тех вестей, которые я услышал
об отце, и я предстал перед везирем.
   А между мною и везирем была старая вражда, и причиною этой вражды бы-
ло вот что. Я очень любил стрелять из самострела, и когда я однажды сто-
ял на крыше моего дворца, на крышу дворца везиря вдруг спустилась птица,
а везирь тоже стоял там. Я хотел ударить птицу, и вдруг  пуля  пролетела
мимо и попала в глаз везирю и выбила его, по воле судьбы и рока, подобно
тому, как говорится в одном древнем изречении:
   Мы шли по тропе, назначенной нам судьбою,
   Начертан кому судьбой его путь - пройдет им;
   Кому суждено в одной из земель погибнуть,
   Не встретит тот смерть в земле другой наверно.
   И когда у везиря был выбит глаз, - продолжал календер, -  он  не  мог
ничего сказать, так как мой отец был царем города, и вот причина  вражды
между мной и им. И когда я встал перед ним со скрученными руками, он ве-
лел отрубить мне голову, и я спросил его: "За какой грех ты меня  убива-
ешь?" И везирь отвечал: "Какой грех больше этого?" - и показал  на  свой
выбитый глаз. "Я сделал это нечаянно", - сказал я, и везирь  воскликнул:
"Если ты сделал это нечаянно, то я сделаю это нарочно!" Потом он сказал:
"Подведите его!" И меня подвели к нему, и он протянул палец к моему пра-
вому глазу и вырвал его, и с того времени я стал кривым, как вы меня ви-
дите. После этого он велел скрутить мне руки и положить меня в сундук  и
сказал палачу: "Возьми его, обнажи свой меч, отправляйся с ним за  город
и убей его. Пусть его съедят звери и птицы!" И палач вынес меня и, выйдя
из города в пустыню, вынул меня из сундука, а у меня были скручены  руки
и скованы ноги. Палач хотел Завязать мне глаза и после того убить  меня,
но я горько заплакал, так что довел его до слез, и, посмотрев на него, я
сказал такие стихи:
   "Считал я кольчугой вас надежной в защиту мне
   От вражеских стрел; но вы лишь были концами их.
   А я-то рассчитывал при всякой беде на вас,
   Когда не могла помочь деснице шуйца моя.
   Оставьте вдали вы то, что скажут хулители,
   И дайте врагам моим метать в меня стрелами.
   А если не станете от них охранять меня,
   Молчите, не действуйте им в пользу иль мне во вред. -
   И произнес:
   Не мало друзей считал для себя щитом я.
   И были они, но только врагам, щитами.
   И думалось мне, что меткие стрелы это.
   И были они, но только во мне, стрелами".
   А когда палач услышал мои стихи (а он был палачом у моего отца, и тот
оказывал ему милости), он воскликнул: "О господин мой, как же  мне  сде-
лать, я ведь подневольный раб!" Но потом он  сказал  мне:  "Спасай  свою
жизнь и не возвращайся в эту землю, не то погибнешь сам и меня погубишь,
подобно тому, как сказал поэт:
   Спасай свою жизнь, когда поражен ты горем,
   И плачет пусть дом о том, кто его построил.
   Ты можешь найти страну для себя другую,
   Но душу себе другую найти не можешь.
   Дивлюсь я тому, кто в доме живет позора,
   Коль земли творца в равнинах своих просторны.
   По важным делам гонца посылать не стоит: