И она подошла к невольницам и развязала им плечи и сказала им на язы-
ке румов: "Уйдите в такое место, где БЫ будете в безопасности,  пока  не
пройдет у этого мусульманина охота до вас". И невольницы ушли. И ШаррКан
смотрел на них, а они глядели на обоих оставшихся. А затем оба  они  по-
дошли друг к другу, и Шарр-Кан приложил свой живот к ее животу, и  когда
его живот оказался на ее животе и девушка почувствовала это, она подняла
его на руках быстрее разящей молнии и кинула на землю, и он упал на спи-
ну, а девушка сказала ему: "Встань, я дарю тебе твою душу во второй раз.
В первый раз я оказала тебе милости ради твоего пророка, ибо он  объявил
недозволенным убивать женщин, а во второй раз - ради  твоей  слабости  и
твоих юных лет и потому, что ты чужеземец. Но я  дам  тебе  наставление:
если есть в войске мусульман, пришедшем от Омара ибн ан-Омана и прислан-
ном им царю аль-Кустантынии, кто-нибудь сильнее тебя, пришли его ко  мне
и скажи ему обо мне, ибо борьба бывает разных родов и степеней и  спосо-
бов, например притворный способ, а также обгонки, и спешивание, и хвата-
ние за ноги, и кусанье за бедра, и рукопашный бой, и переплетенье  ног".
- "Клянусь Аллахом, о госпожа моя, - ответил Шарр-Кан (а его гнев на нее
еще усилился), - будь я мастер ас-Сафади, или  мастер  Мухаммед  Кималь,
или ибн ас-Садди в его лучшее время, я бы не запомнил всех  этих  спосо-
бов, которые ты упомянула! Клянусь Аллахом, о госпожа моя,  ты  повалила
меня не своей силой, но когда ты соблазнила меня своим задом (а мы,  жи-
тели Ирака, любим крутые бедра), у меня не осталось ни ума, ни зоркости.
Если ты хочешь со мной побороться так, чтобы мой ум был при мне, остает-
ся еще лишь одна схватка по правилам этого ремесла, ибо моя живость вер-
нулась ко мне в эту минуту".
   И, услышав его слова, она  сказала:  "Чего  ты  хочешь  достичь  этой
борьбой, о побежденный? Иди сюда и знай, что этой схватки будет уже  до-
вольно".
   И затем она нагнулась и призвала его на борьбу, и Шарр-Кан тоже  наг-
нулся над нею и взялся уже не на шутку, остерегаясь ослабеть. И они  по-
боролись немного, и девушка нашла в нем силу, которой она не знала в нем
прежде, и сказала ему: "О мусульманин, ты решил быть осторожным?" - "Да,
- отвечал Шарр-Кан, - ты ведь знаешь, что мне осталась  с  тобою  только
эта схватка, а после каждый из нас уйдет своей дорогой". И  она  засмея-
лась, и Шарр-Кан тоже засмеялся ей в лицо, а когда это случилось, девуш-
ка быстро схватила его за бедро, неожиданно для него, и бросила  его  на
землю, так что он упал на спину. И тогда она стала над  ним  смеяться  и
сказала: "Ты ешь отруби? Или ты, как бедуинский колпак [98], валишься  от
толчка, или как надувной мячик падаешь от ветра?  Горе  тебе,  злополуч-
ный!" Потом она сказала: "Иди к войску мусульман и пришли  нам  другого,
так как ты мало стоек, и кричи о нас среди арабов и персов, турок и дей-
лемитов: пусть всякий, у кого есть сила, придет к нам". И она прыгнула и
оказалась на другой стороне потока и, смеясь,  сказала  Шарр-Кану:  "Мне
тяжело расставаться с тобой, о мой владыка! Уходи к твоим  товарищам  до
утра, чтобы не пришли к тебе витязи и не взяли тебя на зубцы копий. А ты
- у тебя нет силы защититься от женщины, так как  же  ты  защитишься  от
доблестных мужей?"
   И Шарр-Кан пришел в смущение и сказал ей (а она повернулась, уходя от
него, и направилась к монастырю): "О госпожа, уйдешь ли ты и оставишь ли
влюбленного чужеземца несчастным с разбитым сердцем?" И она обернулась к
нему, смеясь, и сказала: "Что тебе нужно? Я согласна на твою просьбу". -
"Как могу я, вступив на твою землю и насладившись сладостью твоей милос-
ти, вернуться, не поев твоей пищи и твоих кушаний? Ведь я стал одним  из
твоих слуг", - сказал Шарр-Кан, и девушка ответила: "В милости отказыва-
ет только дурной! Пожалуй, во имя бога, на голове и на глазах! Садись на
твоего коня и поезжай по берегу потока, напротив меня - ты у меня в гос-
тях".
   И Шарр-Кан обрадовался и поспешил к своему коню и сел и, не  останав-
ливаясь, ехал напротив нее (а она шла напротив  него),  пока  не  достиг
моста, сделанного из тополевых бревен, и там были блоки, подвешенные  на
железных цепях с замками на крючьях. И Шарр-Кан посмотрел на этот мост и
вдруг видит: те невольницы, которые были с девушкой и боролись, стоят  и
ждут ее. И, подойдя к ним, девушка заговорила с одной из  них  на  языке
румов и сказала: "Пойди к нему, возьми его коня за узду и переведи его к
монастырю"" И Шарр-Кан двинулся (а девушка перед ним) и переправился че-
рез мост, и его ум был ошеломлен тем, что он увидел, и он говорил  себе:
"О, если бы я это знал и если бы везирь Дандан был со мной в этом месте,
чтобы могли его глаза посмотреть на эти красивые лица!"
   И он обернулся к той девушке и сказал ей: "О диковина  прелести,  те-
перь у меня на тебя двойное право: право дружбы и право того, кто пришел
в твое жилище и принял твое гостеприимство. Я под твоей властью и  руко-
водством. Что, если бы ты соблаговолила поехать со мной в страну ислама,
чтобы посмотреть на всех храбрых владык и узнать, кто я?" И девушка, ус-
лышав его слова, разгневалась на него и  сказала:  "Клянусь  мессией,  я
считала тебя обладателем здравого ума, а теперь узнала, насколько испор-
чено твое сердце! Как может быть для тебя допустимо сказать слово,  вос-
ходящее к обману, и как я могу это сделать, зная, что, когда я окажусь у
вашего царя Омара ибн ан-Нумана, я уже но вырвусь от пего? Ведь  за  его
стенами и в его дворцах: нет подобной мне, хотя  бы  он  был  владетелем
Багдада и Хорасана [99], у которого двенадцать дворцов, и в каждом дворце
н