там спрыгнул с него; дозорный позаботился о животном. Молодой всадник поспешил 
к палаткам. Теперь Матотаупа узнал юношу – это был Четан, друг Харки, вожак 
союза Красных Перьев. Открылась палатка жреца, стоящая посередине поселка между 
большой палаткой совета и палаткой вождя, в которой когда-то жил Матотаупа. Да, 
да, несмотря на слабый свет, Матотаупа различил на соседней палатке большой 
четырехугольник – символ четырех стран света. Значит, это его палатка. В этой 
палатке он родился, с этой палаткой он странствовал, перед этой палаткой 
по-прежнему стоял шест с его охотничьими и военными трофеями.
Из палатки жреца появилась тощая фигура старого Хавандшиты. Это он обвинил 
Матотаупу в предательстве и добился изгнания вождя! Матотаупа справедливо 
считал его виновником всех своих бед и несчастий, но никогда в его мозгу не 
возникало мысли отомстить жрецу.
Четан почтительно приветствовал жреца. В это время открылась другая палатка, 
стоящая несколько в стороне, и вышел мужчина, вид которого удивил Матотаупу. 
Мужчина был среднего роста. Длинные волосы закрывали уши. У него была большая 
борода. А одежда – кожаные штаны, как у белого охотника прерий, и мокасины, как 
у индейцев. Видно, он только что оделся и на ходу затягивал ремень. Быстрыми 
шагами он прошел через лагерь и остановился перед Хавандшитой и Четаном.
По-видимому, больше мужчин в лагере не было. Ведь если сообщение Четана очень 
важно, а это было именно так, потому что сам жрец вышел среди ночи из своей 
палатки, то, конечно, вышли бы все воины, если бы они были дома.
Человек с бородой говорил в тишине ночи так громко, что Матотаупа без труда мог 
его слышать.
– Отравлены? – с ужасом воскликнул бородатый. – Но дети мои, как можно быть 
такими варварами, такими бессердечными! Люди ведь только выполняли договор, 
хотели что-то заработать. О, несчастные!
Четан ответил ему громче, чем говорил до сих пор:
– Том Без Шляпы И Сапог должен сначала подумать, а потом говорить. Эти люди 
пришли на нашу землю, не спросив нас. Они прогнали бизонов, которыми мы живем, 
а если мы требуем своего, они стреляют в нас. Если они говорят о нас, то 
называют нас «проклятыми собаками». Их не беспокоит то, что голод ждет наших 
женщин и детей. Они хотят нас изгнать, уничтожить. Вот почему мы боремся против 
них, вот почему убиваем их, не дожидаясь, пока они убьют нас. Том живет в наших 
палатках, и он должен научиться думать и поступать, как краснокожие люди. Или 
он снова хочет быть нашим пленником?
– Боже спаси! Вы ко мне хорошо относитесь. Я хочу помогать вам в охоте, я хочу, 
чтобы трудолюбивая вдова Шешока была моей женой. Я даже взял в свою палатку ее 
сына Шонку. Я хочу оставаться вашим верным другом. Но я же христианин, я молюсь 
на крест, и если происходит умерщвление людей при помощи яда!.. О, вы должны 
понять… Я не могу даже сдержать слез. Я всех их знал: и Джо, и Генри, и Билла, 
и Шарлеманя… Боже мой! Впрочем, петушиный боец Билл – исключение, он лучшего не 
заслужил. Но юный Генри!..
– Ты христианин, Том Без Шляпы И Сапог. Почему ты держишь у себя в палатке 
изображение человека, распятого на кресте? Зачем ты каждый День стоишь перед 
этим изображением и разговариваешь с ним? Зачем вы, белые люди, празднуете свою 
победу над этим человеком на кресте? Что он вам сделал? Он убил ваших воинов? 
Он заставил голодать ваших женщин и детей?
– О всевышний! Нет, нет! Он…
– Что же он? – раздался голос Хавандшиты.
– Он проповедовал мир и любовь. Он благословил хлеб наш!..
– И за это его убили?
– Но это не мы.
– Кто тогда? Может быть, мы?
– Ну что вы, нет! Все это очень сложно. Я так быстро не могу объяснить. Он 
принес себя нам в жертву, а что такое жертва – вы знаете.
– И что же? Вы хотите сохранять любовь и мир? Или нет? – спросил Четан.
– Я, конечно, хочу. И, несмотря на это, все время стреляют. Я не могу понять, 
почему это происходит. Это просто проклятье…
– Итак, вы будете продолжать убивать, а мы не должны защищаться?
– О боже! Я знаю, что вы правы, конечно, вы правы.
– Ну, если ты так думаешь, то я могу тебя успокоить. Джо, Генри, Билл и 
Шарлемань остались живы. Мы только отняли у них оружие, сняли с них одежды и 
сказали, чтобы они убирались туда, откуда пришли.
– О всемогущий!.. Да это замечательно! Ну а остальные?
– Остальных мы застрелили, чтобы они не мучились.
Том закрыл лицо руками. Он покинул площадку и вошел в свою типи. Скоро он 
появился снова и, видимо, пошел сменять дозорного у коней.
Старый жрец кивнул Четану и направился с ним к себе. Вероятно, он хотел 
услышать более подробное сообщение. Пока они шли, он задал юноше еще несколько 
вопросов, которых Матотаупа не расслышал, но ответ Четана, который говорил 
громче, чем обычно, он разобрал:
– Тачунка Витко и другие воины, – объяснил юноша, – вернутся только к рассвету. 
Тачунка сразу же направится к своим палаткам, на север, так как борьба с белыми 
здесь закончена.
Хавандшита и Четан скрылись в палатке жреца.
Из этого разговора Матотаупа понял, что Шешока и ее сын Шонка, которые жили в 
палатке Матотаупы после гибели его жены, теперь живут в палатке Тома, Тачунка 
Витко вернется только к утру и сейчас же уедет.
Кто же опекает палатку Матотаупы, кто обеспечивает пищей его семью: мать Унчиду,
 его дочь Уинону, малыша Харбстену. Об этом никто не говорил. Но перед палаткой