охотно поехал в вашем обществе. Да и вам, как я понимаю, неплохо иметь с собой 
лишнего человека.
Художник охотно отклонил бы это предложение, но простота Рыжего Джима, казалось,
 не вызывала сомнений.
— Если вы хотите ехать с нами, я ничего не имею против.
— Дело сделано. Итак, рано утром.



Между двух миров

Поселок на Миссури, который был основан лет восемь тому назад, очень скоро 
превратился в большой растущий город переселенцев. Все тут возникало без 
особого плана, точно из-под земли, но все имело свое назначение. Чуть не за 
ночь вырастали одноэтажные бараки, зернохранилища воздвигались на берегу реки, 
строился водопровод, гостиницы, кабачки. На реке раздавались гудки пароходов, у 
причалов поскрипывали баржи, мычал у бойни скот. Улицы кишели людьми. Звали 
раскрытые двери баров, лавки манили своими товарами. Английская, французская, 
итальянская и немецкая речь раздавалась на улицах. Слышалось и наречие 
пограничья — смесь европейских языков с индейскими. В потоке людей на 
замусоренных улицах попадались и чернокожие, изредка — краснокожие. Торговцы 
громко зазывали покупателей. Тысячи и тысячи людей, которые ехали сюда, чтобы 
выкарабкаться из нужды, надеясь стать богачами, трудились на бойнях, мельницах, 
элеваторах, в гостиницах, в торговых рядах, в лавках, в кабачках, в банках, в 
меняльных лавках. Им было даже не до того, чтобы присмотреться друг к другу.
Но однажды царящая всюду сутолока и вечная спешка были нарушены. Люди 
останавливались, вытягивали шеи, дети карабкались на плечи матерей, тянулись на 
руки. Постояльцы гостиниц, посетители баров и лавок высыпали из дверей, 
прислушивались. И все поворачивали головы в одном направлении, а посреди улицы, 
заполненной людьми, образовался проход. Слышались удары барабана. Когда барабан 
замолкал, разносился пронзительный голос:
— Леди и джентльмены! Крупнейший, всемирно известный цирк прибыл к вам, в город 
Омаху! Увлекательное зрелище! Сегодня вечером состоится представление! Лучший в 
Новом Свете цирк! Захватывающее сенсационное зрелище! Львы, тигры, медведи, 
слоны, носороги, морские львы! Голова женщины в пасти льва! Тигр на лошади! 
Слон-музыкант! Ковбои и индейцы — скачки со стрельбой! Будет представлено 
нашумевшее нападение на почтовую карету! Десять долларов получит мужчина, 
который сумеет усидеть на самом диком в мире осле! Десять долларов! Танцовщица 
на спине лошади! Акробаты на трапеции! Люди на проволоке! Клоуны, клоуны! Вы 
лопнете от смеха!
Леди и джентльмены! Вы никогда не видели и никогда больше не увидите ничего 
подобного! Сегодня цирк здесь, только сегодня! Билеты почти даром! Спешите, 
спешите! Уже сотни, тысячи людей осаждают кассы! Спешите, спешите!
И снова бил барабан.
Три слона шагали впереди процессии, раздвигая стены людей. На широких шеях 
слонов сидели мальчики в тюрбанах. За слонами следовали кони с блестящей, 
словно атласной шкурой. Сбруя на них сверкала, а на спинах стояли девочки в 
балетных костюмах. Клоуны по двое сидели на ослах и сыпали по сторонам шутками. 
Вслед за ослами везли клетку с крокодилом, шагали верблюды и пони, ехал экипаж 
с артистами. Группа ковбоев с серебряными пряжками на поясах и с огромными 
шпорами, с ружьями в руках замыкала шествие.
А на краю города, там, где разбивался огромный шатер, слышалось рычание львов и 
тигров. В вагоне-кассе полная с золотыми локонами дама бойко распродавала 
билеты на три вечерних представления. Успех был, несомненно, обеспечен.
В первом ряду толпы зрителей на главной улице стояла группа, которая, видимо, 
составляла одну компанию: двое белых и три индейца. Один из белых
— в кожаном костюме ковбоя, крупный, ширококостный, с ярко-рыжими волосами
— расхохотался, услышав, что одним из номеров цирка будет ограбление почтовой 
кареты.
— Хотел бы я знать, как это господин директор цирка себе представляет, — 
пробурчал он под нос и повернулся к высокому мальчику-индейцу, невозмутимо 
разглядывавшему колонну циркачей. — Ты бы мог проехаться, Харка, на любом, 
самом диком осле. Тебе нетрудно в первый же вечер заработать десяток долларов. 
Готов биться об заклад, что тебе это удастся!
— Может быть, сходим на это представление? — спросил второй белый, который был 
тоже в костюме для верховой езды, но это был дорогой костюм, сшитый из 
добротного материала. — Может быть, и в самом деле интересно. Ты хотел бы, 
Харка, посмотреть представление?
— Да, — ответил мальчик.
— Отлично, тогда я сейчас добуду пять билетов, — воскликнул Джим, а это был он.
 — Я их сейчас добуду. — А когда увидел, что художник полез в карман, добавил: 
— Мы потом рассчитаемся.
Было около полудня, и пока Джим отправился в кассу цирка. Желтая Борода и 
Длинное Копье пошли в гостиницу, где они остановились, чтобы отдохнуть. Харка и 
Матотаупа потихоньку побрели туда, где разбивался огромный шатер. Постройка их 
заинтересовала. Хорошо натренированные люди быстро расправляли большое 
полотнище и устанавливали шесты. Несомненно, белые люди умели устанавливать 
палатки не хуже индейцев, и это было удивительно для дакотов. Не прошло и часа, 
как огромная палатка была установлена, внутри нее вокруг арены установили ложи, 
расписанные ярко-красной краской, за ними — ряды скамеек из обыкновенных досок.