на корточки. Эйви занялся женщиной.
– Истощение, – сказал он наконец. – Где же она находилась?
– У Желтой земли, в песчаной норе. Там они спасались от огня; это можно было 
предположить. Они не ушли потом оттуда, потому что у маленького мальчика были 
сильные припадки, и в конце концов они ослабли от голода.
– Надо воды.
– Да они наполовину промокли. – Джо достал из седельной сумки фляжку и, как 
только Эйви удалось привести женщину в сознание, дал ей и обоим детям попить.
Эйви беспокоился за младшего.
– Плохо дело. Надо взять его с собой в больницу. А как мы поступим с женщиной и 
обоими мальчуганами?
– Оплатит медицинская служба телячью ногу?
– Даже ногу, если она у вас с собой.
Джо развернул пакет.
– Вы обо всем подумали.
– Все по-простому, док.
– Кого или что вы, Джо, собственно, высмеиваете? Меня?
– Клан, мистер Эйви.
Элиза Бигхорн взяла телячью ногу под мышку и сказала Стоунхорну на языке их 
племени, что она с детьми останется здесь и будет ждать нового дома и 
общественной помощи, на которую она, как индеанка резервации, имеет право.
– Тебе лучше надо найти какую-нибудь работу, – ответил Джо. – Что толку тут 
сидеть с детьми! Младшего мы возьмем с собой.
Женщина зло посмотрела на Стоунхорна, но ничего не сказала.
Стоунхорн завернул мальчика в куртку, взял его к себе на Пегого, подождал, пока 
Эйви устроится на кобыле, и пустился галопом, который вытрясал из Эйви все 
нутро. С тревогой смотрел врач на приближающуюся цепь гор, которую надо было 
преодолеть и на обратном пути. Как только лошади снова стали карабкаться по 
бездорожному склону, он вцепился, как и по дороге сюда, в луку седла. Но 
перевал он преодолел и на этот раз уже без падения.
Наконец они достигли шоссе в долине.
– Сойдите с лошади и подождите, – распорядился Стоунхорн. – Я пригоню вам 
автомобиль.
Эйви с радостью слез на землю и, совершенно разбитый, уселся на камень. Он взял 
к себе ребенка. Насквозь мокрому Джо он хотел отдать куртку, но тот отказался и 
оставил ее все еще не приходящему в сознание мальчику.
– Ключ зажигания, док!
– Ах да.
Джо взял кобылу за повод, понукнул Пегого и в безоглядной скачке достиг своего 
маленького дома на склоне, у которого стоял автомобиль Эйви. Немного спустя 
этот автомобиль, тихо урча, подъехал по шоссе к врачу. Джо развернулся и 
поставил автомобиль Эйви в нужном направлении.
Врач поднес мальчика и уложил его на заднее сиденье: в автомобиле было 
достаточно одеял.
– Садитесь, Джо, я отвезу вас обратно до развилки.
Врач сел за руль, взял в зубы сигарету.
Стоунхорн вытянул немного вперед нижнюю губу и сел рядом с ним.
Когда Эйви предложил ему закурить, он поблагодарил.
– Я бы тоже хотел иметь вашу медвежью натуру, – сказал врач. – Вам в самом деле 
не нужно никакой больницы.
– Все еще слишком мало защитных веществ, док. Но я их теперь вырабатываю.
– О чем это вы, собственно?
– Метод был новый, но неудачный. Видите ли, с помощью прожектора. Недостаток 
сна, немного невралгии и подлости – в конце-концов такой человек, как я, сходит 
на нет. Это не вышло. Но своей отравой они меня чуть-чуть не загнали…
– Какой отравой?
– Только ради здоровья пациента. Я трижды переболел, так ведь? Вы должны были 
знать об этом. Я уже готов был сдаться, но решил иначе. Так лисица отгрызает 
себе ногу, если хочет быть на свободе. Я отказался ото всех их шприцев и 
переходных состояний. Я теперь испытал, как это происходит, и это Квини чуть не 
стоило жизни, но теперь я знаю течение. Я обладаю способностью сознательно 
управлять своей нервной системой. Потому что я дикарь. Гангстерское тайное 
судилище сделало бы из меня просто котлету, если бы только они меня могли 
схватить. Полиция и кто там у них на подхвате – эти работали цивилизованнее. 
Мне надо научиться бороться в этой среде еще лучше.
– Кого же вы, например, относите к этой среде?
– Ну вот Холи меня перехитрил, когда отвез в Карнивилл… я еще молодцом ехал 
сквозь песчаную бурю. Возможно, его самого перехитрили, даже очень возможно. 
Потом Лесли Джонсон, его обязанность выводить на чистую воду гангстерские дела, 
выслушать перебежчика и сделать из него шпиона; в довершение всего он еще попал 
впросак с Гарольдом Бутом. Я на Лесли не в обиде; Гарольд тоже меня иногда 
поражал.
– Что же Бут, собственно, мог показать?
– Он случайно услышал что-то за гангстерским столом на концерте битсов после 
родео, несколько блатных словечек, несколько замечаний, которые на самом деле 
не меня касались, а одного гораздо более закоренелого; потом он нахально 
компилировал и лгал. Ошибусь немного, если скажу, что он хотел меня вывести из 
себя и устроить новый процесс. И Джонсон не может в этом отношении обижаться. 
Джонсон сделал для своей цели все что мог, грубый, как босс, таков уж он есть, 
и совсем не дурак. Две операции против гангстеров в последнее время ему удались,