возражать, чтобы Джером пригласил Квини, и не отказался станцевать с Кэрол шейк,
 хотя она и не обладала темпераментом, какого он от нее ожидал.
И тут он вдруг увидел совсем рядом с собой – ему и в голову не могло прийти 
такое – лицо, которое он узнал бы всегда, где бы, как бы, в каком бы обличье 
оно не появилось. В этот момент он изображал из себя ковбоя, типичного 
завсегдатая родео, и наряд-то у него был маскарадный – ковбоя, а танцевал он с 
молодой негритянкой. «Проклятье, – подумал Джо, – ведь это Джеффри Николсон. 
Оставит он меня когда-нибудь в покое? Или я должен вмешаться в его жизнь?»
При этом Джо продолжал танцевать, еще чуть оживленнее. Пистолет был при нем: 
ремень через плечо, оружие под курткой, которую он не оставил, несмотря на то 
что и вечером было все еще очень тепло. В сапоге был заткнут стилет.
Тот танцевал плохо, негритянка – восхитительно. Что он за подонок, думал Джо, 
воплощение подлейшей посредственности, водянисто-голубые глаза, слегка 
веснушчатое лицо, немного полноватый. Рост средний, по цвету волос темный 
блондин, особые приметы – татуировка. Порода – свинья, вид – кабан злобный.
Ни Джо, ни маскарадный ковбой не подали виду, обнаружили ли они друг друга.
Негритянка танцевала восхитительно.
Несмотря на то что ее партнер, замаскировавшийся под ковбоя, держался 
напряженно, у него были и кое-какие сторонние мысли. Проклятье, подумал он, это 
– Джо Кинг.

«Надо ли мне вмешиваться в его жизнь? Для этого не было никаких причин. Но это 
же чертов индсмен! Глаза полусумасшедшие, кожа как у чистокровного 
длинноголового
63
– темная, особые приметы – татуировка: Бут тогда с его показаниями действовал 
замечательно. Лесли Джонсон – настоящий осел. Если бы не он, этого индсмена 
давно бы не было на свете, или он бы был моей креатурой
64
. Люди, которые слишком крепки и оказывают мне сопротивление, в принципе должны 
исчезать. Собственно, если я желаю, чтобы они молчали, они не должны раскрывать 
рта.

А есть у меня основание подозревать, что этот грязный индеец проболтался? 
Подождем».
«Нет больше никакого сомнения, – размышлял Джо, – что паршивый койот узнал меня.
 Такие люди – специалисты в опознании, иначе им надо бросать свою профессию. 
Как ему удалась эта наглая выходка с проникновением в организацию Лесли 
Джонсона. Он убил Лесли Джонсона, как только ему понадобилось по какой-то 
причине от него отделаться. И сам скрылся, и ничего не осталось от большой 
организации преступников. Но, наверное, в резервации я слишком редко читаю 
газеты, почти не слушаю радио. Это должно стать иначе. По разным причинам».
Джо пригласил Кэрол на следующий танец. Джерому Квини досталось во второй раз. 
Бит-группа отлично играла в своей манере, барабан акцентировал ритм. Но в 
большом городе родео такое щекотание нервов было обычным делом, и фаны 
дополняли музыку еще громкими воплями.
Тот штатский, который, как узнал утром Джо, носит под отворотом костюма значок, 
вдруг вынырнул из толпы и принялся за джин с тоником, в то время как другие 
танцевали. Когда Джо наконец вынужден был прерваться и решил угостить Кэрол 
грейпфрутовым соком, штатский заметил Джо, показал ему из-под руки фотографию и 
спросил, не знает ли он этого человека.
– Вы даже не догадываетесь, как вы меня удивляете, – ответил Джо. – Что за 
вопрос!
Кинг взял напиток и отнес своей партнерше. Замаскировавшийся ковбоем переменил 
даму. Негритянка решила попытать счастья с Джо, которого она уже давно 
приметила, и кокетничала с ним с поистине африканской грацией. Стоунхорн был бы 
не против, но он не считал случайным ее знакомство с водянисто-голубоглазым, а 
значит, она представляла враждебную группу, с которой он не хотел, или, во 
всяком случае, еще не хотел, входить в соприкосновение.
Между тем Джерому пришла в голову характерная для него идея. Он заплатил 
значительную сумму бит-ансамблю с тем, чтобы они исполнили туш в честь 
победителя бронка без седла. Музыка прервалась, и в громкоговорителях 
прогремело имя Джо Кинга, разнесшееся над танцплощадкой и далеко вокруг, где на 
широком просторе танцевали и веселились сотни людей. Джо не оставалось ничего 
другого, как показаться на подиуме. Стройный, молодой, хороший наездник, он был 
встречен аплодисментами, хотя, или даже потому, что он был индейцем, – это уж в 
зависимости от вкусов. Вдруг он бросился на пол, и направленный в него выстрел 
не достиг цели. Многие не удивились тому, что после всего пережитого у человека,
 которого лошадь придавила к стене, вдруг подломились колени.
Джо быстро поднялся, спрыгнул с подиума и скользнул в танцующую толпу. Он 
схватил Квини, и оба стали танцевать снаружи, под открытым небом, со звонкими 
криками, в первый раз снова после такого долгого перерыва, в огромной толпе 
совсем одни. Их тела играли в движении, они притоптывали в ритм, они 
размахивали руками, полные веселых затей; их руки спрашивали и отвечали друг 
другу и музыке. Оба были молоды и задорны, двое в одном.
Джо готов был схватить Квини и снести в свою типи. Он хотел быть с ней одной. 
Какое отношение имеют к ним эти люди? Они им чужие.
Эти люди, шатающиеся крутом в праздничном шуме, дергались, визжали, крутились, 
как марионетки в руках битсов.
Громкоговорители разносили волны звуков различных ансамблей по всей местности,