горячем песке и зарывались в него, а потом опять бежали к воде, и все 
начиналось снова. Вдруг им пришло в голову, что собственная кожа вполне сойдет 
за телесного цвета трико; они очертили на песке арену и устроили цирк – с тремя 
клоунами, потому что никто не хотел уступать эту почетную должность другому.

Потом они достали шарики и стали играть в них – и играли до тех пор, пока и это 
развлечение не наскучило. После этого Джо с Геком опять пошли купаться, а Том 
не захотел, так как обнаружил, что, сбрасывая штаны, сбросил вместе с ними и 
трещотку гремучей змеи, привязанную к ноге; он только подивился, как это его до 
сих пор не схватила судорога без этого чудодейственного амулета. Купаться он не 
отваживался, пока опять не нашел трещотку, а к этому времени Джо с Геком уже 
устали и решили отдохнуть. Мало-помалу они разбрелись в разные стороны, впали в 
уныние и с тоской поглядывали за широкую реку – туда, где дремал на солнце 
маленький городок. Том спохватился, что пишет на песке «Бекки» большим пальцем 
ноги; он стер написанное и рассердился на себя за такую слабость. Но он не в 
силах был удержаться и снова написал то же самое; потом опять затер это слово 
ногой и ушел подальше от искушения, собирать остальных пиратов.

Однако Джо совсем упал духом, и оживить его было невозможно. Он так соскучился 
по дому, что не знал, куда деваться от тоски. Слезы вот-вот готовы были хлынуть 
рекой. Гек тоже приуныл. У Тома на сердце скребли кошки, но он изо всех сил 
старался этого не показывать. У него имелся один секрет, о котором он пока что 
не хотел говорить, но если это мятежное настроение не пройдет само собой, то 
придется открыть им свою тайну. Он сказал, стараясь казаться как можно веселее:

– А ведь, должно быть, на этом острове и до нас с вами жили пираты. Мы его 
опять исследуем. Где-нибудь здесь, наверно, зарыт клад. Вдруг нам 
посчастливится откопать полусгнивший сундук, набитый золотом и серебром? А?

Но это вызвало лишь слабое оживление, которое угасло, не приведя ни к чему. Том 
пустил в ход еще кое-какие соблазны, но и они не имели успеха. Это был 
неблагодарный труд. Джо сидел с очень мрачным видом, ковыряя палкой песок. 
Наконец он сказал:

– А не бросить ли нам все это, ребята? Я хочу домой. Здесь такая скучища.

– Да нет, Джо, потом тебе станет веселей, – сказал Том. – Ты подумай только, 
какая здесь рыбная ловля!

– Не хочу я ловить рыбу. Я хочу домой.

– А купанья такого ты нигде не найдешь.

– На что мне купанье? И неинтересно даже купаться, когда никто не запрещает. 
Нет, я домой хочу.

– Ну и проваливай! Сопляк! К маме захотел, значит?

– Да, вот и захотел к маме! И ты бы захотел, только у тебя ее нет. И никакой я 
не сопляк, не хуже тебя! – И Джо слегка засопел носом.

– Ладно, давай отпустим этого плаксу домой к мамаше. Верно, Гек? Младенчик, к 
маме захотел! Ну и пускай его! А тебе тут нравится, Гек? Мы с тобой останемся?

Гек сказал: «Да-а-а», – но без всякого энтузиазма.

– Больше я с тобой не разговариваю, – сказал Джо, вставая с песка. – Вот и все.
 – Он угрюмо отошел от них в сторону и стал одеваться.

– Подумаешь! – сказал Том. – Очень мне надо с тобой разговаривать. Ступай домой,
 пускай тебя там поднимут на смех. Нечего сказать, хорош пират! Ну нот, мы с 
Геком не такие плаксы. Мы с тобой останемся правда, Гек? Пускай уходит, если 
ему надо. И без него обойдемся.

Однако Тому было не по себе, он забеспокоился, увидев, что Джо одевается с 
самым мрачным видом. Кроме того, ему было неприятно, что Гек следит за сборами 
Джо, храня зловещее молчание. Минуту спустя Джо, не сказав на прощанье ни слова,
 побрел вброд к иллинойсскому берегу. У Тома заныло сердце. Он посмотрел на 
Гека. Тот не в силах был вынести его взгляд и отвел глаза, потом сказал:

– Мне тоже хочется домой, Том. Скучно как-то здесь, а теперь будет еще хуже. 
Давай тоже уйдем.

– Не хочу! Можете все уходить, если вам угодно. Я остаюсь.

– Том, я лучше уйду.

– Ступай! Кто тебя держит?

Гек начал собирать разбросанное по песку платье. Он сказал: