Однако недели через две они набрели на следы человеческих ног, отпечатавшихся 
на иле западного берега, и пережили то, что некогда испытал Робинзон Крузо; до 
сих пор при чтении таких описаний мурашки пробегают по телу. Путешественников 
предупреждали, что речные индейцы так же свирепы и безжалостны, как и злой дух 
реки, и что они уничтожают всех пришельцев, не дожидаясь никакого к тому повода.
 Несмотря на это, Колие и Маркет пустились в глубь страны, чтобы отыскать тех, 
кто оставил следы. Вскоре они нашли этих людей. Путешественников встретили 
гостеприимно и хорошо угостили, если можно назвать гостеприимной встречей такую,
 когда индейский вождь снимает с себя последний лоскут, для того чтобы 
показаться в лучшем виде, и если обильное угощение рыбой, кашей и всякой 
живностью, включая собаку (причем индейцы засовывают вам в рот эти кушанья 
пальцами без перчаток), можно назвать хорошим угощением. Утром вождь и шестьсот 
его одноплеменников проводили французов до реки и дружески с ними распрощались.

На скалах, над нынешним городом Олтоном, они нашли несколько грубых и 
фантастических рисунков, исполненных индейцами, и описали их. Немного ниже 
«поток желтого цвета бешено мчался наперерез спокойным синим водам Миссисипи, 
кипя и вздымаясь и унося в своем беге ветки, бревна и вырванные с корнем 
деревья». Это было устье Миссури, «этой необузданной реки», которая, «спускаясь 
после стремительного бега по огромным неизвестным и диким просторам, изливала 
мутные воды в лоно своей кроткой сестры».

Затем они миновали устье Огайо, прошли тростниковые заросли, сражались с 
москитами, плыли изо дня в день в глубокой тишине по пустынной реке, дремля в 
скудной тени сооруженных кое-как навесов и изнемогая от жары.

Они встретились и обменялись любезностями еще с одним племенем краснокожих и 
наконец (примерно через месяц пути) достигли устья Арканзаса, где целое полчище 
индейцев с воинственными криками бросилось им навстречу, явно намереваясь их 
истребить. Но они воззвали к святой деве, и вместо боя устроено было 
празднество с приятными беседами и веселыми плясками.

К этому времени они уже убедились, что Миссисипи не впадает ни в Калифорнийский 
залив, ни в Атлантический океан, и, предположив, что она впадает в Мексиканский 
залив, повернули обратно и доставили эту великую весть в Канаду.

Но предположить еще не значит доказать. Добыть доказательство предстояло JIa 
Салю. Одна неудача за другой задерживали его самым досадным образом, но наконец 
к исходу 1681 года он свою экспедицию снарядил. Глухой зимой он и его помощник 
Анри де Тонти, сын Лоренцо Тонти, изобретшего тонтину, пустились вниз по 
Иллинойсу в сопровождении восемнадцати привезенных из Новой Англии индейцев и 
двадцати трех французов. Они двинулись гуськом по замерзшей реке и шли, таща за 
собой каноэ на полозьях.

На озеро Пеория путешественники встретили разводья, прошли оттуда на веслах до 
Миссисипи и повернули каноэ на юг. Они пробирались между плавучими льдинами 
мимо устья Миссури, мимо устья Огайо и «среди пустынных прибрежных болот 24 
февраля высадились на берег у третьего утеса Чикасо»; здесь они остановились и 
построили форт Прюдом.

«И снова, — рассказывает мистер Паркман, — они сели в каноэ, и с каждым шагом 
их отважного продвижения рассеивалась таинственность этого нового обширного 
мира. Они вступали все дальше в царство весны. Солнечный свет, подернутый 
дымкой, теплый и сонный воздух, нежная листва, распускающиеся цветы говорили о 
пробуждении природы».

День за днем плыли они по величественным изгибам реки, в тени густых лесов и в 
один прекрасный день прибыли к устью Арканзаса. Сначала индейцы встретили их, — 
как когда-то Маркета, — грохотом военных барабанов и грозно поднятым оружием. 
Святая дева уладила дело для Маркета; трубка мира оказала ту же услугу Ла Салю. 
Белые и краснокожие обменялись рукопожатиями и развлекали друг друга в течение 
трех дней. Затем, на удивление дикарям, Ла Саль водрузил крест с гербом Франции 
и завладел всей страной для короля — беззастенчивый обычай того времени, — меж 
тем как патер набожно освятил этот грабеж пением псалмов. В целях спасения 
дикарей патер объяснил им «знаками» таинства веры и тем самым взамен отнятого у 
них царства земного обещал им царствие небесное. Знаками же Ла Саль выманил у 
этих простодушных детей лесов признание верноподданства Людовику Гнилому — там, 
за океаном. И никто не улыбнулся этой чудовищной иронии.

Все эти события разыгрались на месте будущего города Наполеона в Арканзасе, и 
там же, на берегах великой реки, воздвигнут был первый крест завоевателей. На 
том же месте — на месте будущего города Наполеона в Арканзасе — окончилось 
путешествие Маркета и Жолие. Когда де Сото впервые бросил мимолетный взгляд на 
реку еще в те подернутые дымкой давности времена, он стоял на том же месте — на 
месте будущего города Наполеона в Арканзасе. Таким образом, три из четырех 
знаменательных событий, связанных с открытием и исследованием могучей реки, 
произошли случайно на одном и том же месте. Это в высшей степени любопытная 
случайность, если надпей призадуматься. Франция мгновенно похитила всю обширную 
область на месте расположения будущего города Наполеона; а сам император 
Наполеон со временем вернул эту область и восстановил в правах — правда, не