всех своих низких поступков он нашел в моей комнате шелковую лестницу, 
подброшенную им же самим, и при помощи этой хитрости, а также показаний 
подкупленных слуг и других лжесвидетелей убедил моего отца, будто я намерен 
увезти Эдит и жениться на ней наперекор его воле.

Отец решил отправить меня на три года в изгнание. «Эти три года, вдали от 
Англии и родительского дома, — сказал он, — может быть, сделают из тебя 
человека и воина и хоть отчасти научат тебя житейской мудрости». За эти годы 
моего долгого искуса я участвовал в континентальных войнах, изведал суровую 
нужду, тяжкие удары судьбы, пережил немало приключений, а в последнем сражении 
я был взят в плен и целых семь лет томился в чужеземной тюрьме. Благодаря 
ловкости и мужеству я, наконец, вырвался на свободу и помчался прямо сюда. Я 
только что приехал. У меня нет ни приличной одежды, ни денег — и еще меньше 
сведений о том, что происходило за эти семь лет в Гендонском замке, что сталось 
с ним и его обитателями. Теперь, государь, с вашего позволения, вам известна 
моя жалкая повесть!

— Ты жертва бесстыдной лжи, — сказал маленький король, сверкнув глазами. — Но я 
восстановлю твои права, клянусь святым крестом! Это говорит тебе король!

Под влиянием рассказа о злоключениях Майлса у короля развязался язык, и он 
выложил перед изумленным слушателем все свои недавние невзгоды. Когда он 
закончил рассказ, Майлс сказал себе:

«Какое, однако, у него богатое воображение! Поистине он обладает необыкновенным 
талантом, иначе он не сумел бы, будь он здоров или безумен, сплести такую 
правдоподобную и пеструю сказку что называется из воздуха, из ничего. Бедный 
свихнувшийся мальчик, покуда я жив, у него будет и друг и убежище. Я не отпущу 
его от себя ни на шаг; он станет моим баловнем, моим малолетним товарищем. И мы 
его вылечим, мы вернем ему разум, он непременно прославится, его имя прогремит 
на всю страну, а я буду везде похваляться: „Да, он мой, я подобрал его, когда 
он был бездомным оборвышем, но и тогда уже мне было ясно, какие таятся в нем 
силы, и я предсказывал, что люди со временем услышат о нем. Смотрите на него: 
разве я не был прав?“

Тут заговорил король вдумчивым, размеренным голосом:

— Ты избавил меня от стыда и обиды, а быть может, спас мою жизнь и, 
следовательно, мою корону. Такая услуга требует щедрой награды. Скажи мне, чего 
ты желаешь, и, насколько это в моей королевской власти, твое желание будет 
исполнено.

Это фантастическое предложение вывело Гендона из задумчивости. Он уже хотел 
было поблагодарить короля и переменить разговор, сказав, что он только исполнил 
свой долг и не желает награды, но ему пришла в голову более разумная мысль, и 
он попросил позволения помолчать несколько минут, чтобы обдумать это милостивое 
предложение. Король с важностью кивнул головой, заметив, что в делах, имеющих 
такое большое значение, лучше не торопиться.

Майлс подумал несколько минут и сказал себе:

«Да, именно этой милости и надо просить. Иначе ее невозможно добиться, а между 
тем опыт только что прошедшего часа показал, что продолжать таким образом было 
бы и неудобно и утомительно. Да, предложу ему это; как хорошо, что я не 
отказался от такого благоприятного случая».

Он опустился на колено и промолвил:

— Моя скромная услуга не выходит за пределы простого долга всякого 
верноподданного, и потому в ней нет ничего замечательного, но раз вашему 
величеству угодно считать ее достойной награды, я беру на себя смелость просить 
о следующем. Около четырехсот лет тому назад, как известно вашему величеству, 
во время распри между Джоном, королем Англии, и французским королем, было 
решено выпустить с каждой стороны по бойцу и уладить спор поединком, прибегнув 
к так называемому суду божию. Оба короля да еще король Испании прибыли на место 
поединка, чтобы судить об исходе спора; но, когда вышел французский боец, он 
оказался до того грозен и страшен, что никто из английских рыцарей не решился 
померяться с ним оружием. Таким образом, опор — очень важный — должен был 
решаться не в пользу английского монарха. Между тем в Тауэре как раз в это 
время был заключен лорд де Курси, самый могучий боец Англии, лишенный всех 
своих владений и почестей и давно уже томившийся в темнице. Обратились к нему; 
он согласился и прибыл на единоборство во всеоружии. Но как только француз 
завидел его огромную фигуру и услыхал его славное имя, он пустился бежать, и 
дело французского короля было проиграно. Король Джон вернул де Курси все его 
титулы и владения со словами: «Проси у меня, чего хочешь; твое желание будет 
исполнено, хотя бы оно стоило мне половины моего королевства». Де Курси упал на 
колени, как я теперь, и ответил: «В таком случае, государь, предоставь мне и 
моим потомкам право оставаться в присутствии королей Англии с покрытой головой, 
покуда будет существовать королевский престол». Просьба его была уважена, как 
известно вашему величеству, и за эти четыреста лет род де Курси не прекращался,