-- вскричала леди Корт.
     -- Здоров,  как мы с вами, мадам. Но  все  может измениться.  На  борту
своего судна, сэр  Джеймс, я обладаю такой же неограниченной властью,  как и
вы здесь, на суше.
     Не понять капитана было невозможно. Пораженные, они молча уставились на
него, затем леди Корт, дрожа и задыхаясь, заговорила:
     -- Полагаю, что есть законы, которые могут обуздать вас.
     -- Таких законов нет, мадам. Вы знаете  только половину моего имени.  Я
действительно капитан Питер -- капитан Питер Блад. -- Он решил раскрыть свое
инкогнито, чтобы  угроза имела больший  вес.  -- Надеюсь, -- продолжал Блад,
ответив  улыбкой  на  их  безмолвное удивление, --  что  ради  вашего кузена
Джеффри вы сочтете возможным быть более человечным с  этим несчастным рабом.
Ибо я даю вам слово, что  поступлю с мистером Джеффри Кортом так же, как  вы
поступите с молодым Хагторпом.
     Сэр  Джеймс неожиданно громко расхохотался, в  то время  как  его жена,
слегка   оправившись  от  охватившего  ее   ужаса,  попыталась  вникнуть   в
создавшееся положение.
     -- Прежде  чем  вы  сможете  что-нибудь сделать, -- начала она,  -- вам
нужно  вернуться  к себе  на корабль, а вы не покинете Чарлзтаун до тех пор,
пока мистер Корт не сойдет на берег целым и невредимым. Вы забыли, что...
     -- О, я ничего не забыл, -- прервал ее капитан Блад. --  Не  думаете же
вы,  что  я способен  войти  в  западню,  не  убедившись,  что  она не может
захлопнуться.  На "Марии Моденской  "  сорок бортовых  орудий. Двух бортовых
залпов будет достаточно, чтобы превратить Чарлзтаун  в груду развалин. И это
случится, если я не дам знать о себе к восьми склянкам. Если в вас есть хоть
капля благоразумия, миледи, то вы постараетесь этого избежать.
     Она  отшатнулась, бледная  и дрожащая, а  сэр  Джеймс, на мрачном  лице
которого еще мелькала насмешливая улыбка, поднял взгляд на капитана Блада.
     --  Вы  поступаете,  как  бандит с  большой дороги,  сэр. Вы приставили
пистолет к нашим головам.
     -- Не пистолет, а сорок бортовых пушек, причем каждая из них заряжена.
     Конечно, несмотря  на  эту  браваду, капитан Блад  отлично понимал, что
ему, может быть,  и  в самом деле придется застрелить  сэра  Джеймса,  чтобы
вырваться на  свободу. Он  сожалел об  этой возможной  необходимости, но был
готов к ней. Но  к чему капитан  не был готов, так это к непонятно-внезапной
уступчивости вице-губернатора.
     -- Это упрощает дело, -- сказал  сэр  Джеймс. --  Если я  вас правильно
понял, вы  поступите  с моим кузеном так,  как  я  поступлю с Хагторпом,  не
правда ли?
     -- Совершенно верно.
     -- Значит, если я повешу Хагторпа...
     -- Ваш кузен будет болтаться на нок-рее[1].
     -- Ну, тогда остается только единственное решение.
     Леди издала вздох облегчения.
     --  Вы победили, сэр, --  воскликнула она.  --  Нам придется  отпустить
Хагторпа!
     -- Напротив, -- возразил сэр Джеймс, -- я должен его повесить.

     1 Нок-рея -- оконечность поперечной перекладины мачты.

     -- Вы должны... -- Леди Корт уставилась на него, открыв рот и задыхаясь
от волнения; ужас снова появился в ее больших голубых глазах.
     -- Как вы напомнили мне, мадам, у меня  есть определенный долг, который
не  позволит мне  отпустить  Хагторпа  с  плантации,  поэтому  его  придется
повесить. Fiat justitia ruat coelum[1]. Последствия  не будут лежать на моей
совести.
     -- Не будут лежать на вашей совести! -- вне себя вскрикнула  леди Корт.
--  А как же Джеффри? --  Она ломала  руки, ее голос  перешел  в вой. Потом,
собравшись с  духом, леди  в  бешенстве  обрушилась на сэра  Джеймса: --  Вы
просто спятили! Вы не можете сделать этого! Не смеете!.. Отпустите Хагторпа!
Зачем  он вам, в конце концов? Одним  рабом меньше или  больше!.. Ради Бога,
отпустите его!
     -- А как же мой долг?
     Леди испуганно отшатнулась.
     Непреклонность сэра Джеймса сломила  ее дух. Леди Корт  упала на колени
возле его кресла, судорожно вцепившись в его руку.
     Сэр  Джеймс оттолкнул ее с издевательским  смехом, в котором  слышалось
что-то жуткое.
     Позднее капитан Блад похвалялся, может быть, без достаточных оснований,
что именно эта  жестокая забава над охваченной страхом женщиной пролила свет
на таинственную ситуацию и прояснила позицию, занятую сэром Джеймсом.
     Вдоволь посмеявшись,  вице-губернатор  встал и  махнул  рукой, отпуская
капитана.
     -- Все решено. Если вы хотите вернуться  на ваш корабль, я не стану вас
задерживать. А впрочем, подождите.  Я хочу коечто передать своему кузену. --
Он подошел к секретеру, стоящему между окнами, и вынул оттуда "Стихотворения
сэра  Джона  Саклинга"  с  пергаментом,  в одном месте  слегка  отставшим от
переплета. --  Выразите ему  мое  соболезнование  и передайте вот  это...  Я
ожидал  его, чтобы вручить  ему  книгу лично. Но  так будет  гораздо  лучше.
Сообщите  ему,  что находящееся в  книге  письмо, почти  столь же поэтичное,
сколь  и  сама  книга, передано адресату. --  И он  протянул  своей  супруге
сложенный лист. Это для вас, мадам. Возьмите.
     -- Возьмите! -- настойчиво повторил сэр Джеймс, швырнув  ей  листок. --
Мы вско