елицей перешло в руки представительного, но плохо обеспеченного посланца
маркиза де Лувуа.

     1 Лувуа Франсуа Мишель 0641 -- 1691) -- военный министр Людовика XIV.
     2 Кольбер Жан-Батист (1619 -- 1683) -- министр финансов Людовика XIV.
     3 Мартиника  --  один  из Малых  Антильских островов, бывший  владением
Франции.

     Шевалье де  Сентонж был  слишком добросовестным и убежденным в сознании
важности своей  миссии, чтобы позволить браку быть чем-то,  кроме прекрасной
интерлюдии  в  течение  исполнения  долга,  приведшего  его  в  Новый  Свет.
Отпраздновав   свадьбу   в  Сен-Пьере[1]  со   всем  блеском  и   пышностью,
соответствующими высокому положению невесты, он вновь приступил к выполнению
своей  задачи, пользуясь возросшими возможностями,  которые предоставила ему
счастливая  перемена  обстоятельств. Взяв  жену на  борт "Беарнца"  месье де
Сентонж  отплыл из Сен-Пьера, чтобы  завершить, свой  инспекторский  объезд,
прежде  чем  взять  курс  на  Францию  и полностью насладиться  баснословным
состоянием, свалившимся ему на голову.
     Доминику,  Гваделупу и  Гренадины[2]  он уже  посетил,  так  же, как  и
Сен-Круа,  который, говоря по  чести,  принадлежал  не  столько  французской
короне, сколько французской Вест-Индской компании.  Оставалась самая  важная
часть его миссии -- остров Тортуга, другое владение вышеозначенной компании,
служившее  цитаделью  английских,  французских  и  голландских  корсаров,  к
уничтожению которых шевалье был обязан принять все меры.
     Уверенность месье  де Сентонжа в своей  возможности  справиться с  этой
трудной задачей  значительно возросла, когда  ему сообщили,  что Питер Блад,
наиболее предприимчивый и опасный  из всех флибустьеров, недавно был  пойман
испанцами и повешен в Сан-Хуан-де-Пуэрто-Рико.
     В один  из тихих знойных августовских  дней "Беарнец"  бросил  якорь  в
Кайонской бухте[3]  -- окруженной рифами  гавани, казалось,  предназначенной
самой природой быть пиратским логовом.
     Шевалье  взял  с  собой  на  берег  свою  молодую  жену,  усадив  ее  в
специальное  кресло, которое  его  матросам  не без  труда  удалось пронести
сквозь пеструю толпу  европейцев, негров, маронов[4] и  мулатов, собравшихся
поглазеть на знатную даму с французского корабля.
     Двое почти  совершенно  обнаженных мулатов-носильщиков  несли кресло  с
драгоценным грузом, в то время как напыщенный месье де Сентонж, облаченный в
голубой  костюм из тафты, державший  в одной  руке трость, а в другой шляпу,
которой  он  обмахивался, шествовал  сзади,  проклиная  жару,  мух  и  вонь.
Высокий, румяный мужчина, уже  начинающий полнеть, он обливался потом, а его
голова взмокла под тщательно завитым золотистым париком.

     1 Сен-Пьер -- город на Мартинике.
     2  Доминика,  Гваделупа, Гренадины -- Малые Антильские  острова,  тогда
колонии Франции.
     3 Кайона -- город на острове Тортуга.
     4 Мароны -- потомки беглых рабов в Вест Индии.

     Поднявшись   вверх   по   главной  улице  Кайоны,  усаженной  пальмами,
задыхающимся от  пыли шевалье добрался  наконец до губернаторского  дома  и,
пройдя через сад, вскоре  очутился в  прохладном полумраке  комнаты, надежно
защищенной от  солнца  зелеными  шторами.  По  счастью, губернатор,  радушно
принявший  знатного  гостя, сразу  же  распорядился  подать  прохладительный
напиток, искусно изготовленный из рома, сахара и лимонов.
     Однако этот краткий отдых оказался лишь временным. После того как мадам
де Сентонж удалилась вместе с  двумя очаровательными дочерьми губернатора, в
кабинете разгорелась дискуссия, от которой шевалье снова бросило в жар.
     Месье д'Ожерон,  управляющий Тортугой от имени Французской Вест-Индской
компании,  с мрачным унынием выслушивал  резкие замечания, которые его гость
высказывал от имени месье де Лувуа.
     Худой,  низенький месье д'0жерон, будучи надолго  заброшенным  на  этот
забытый Богом остров,  сумел  сохранить  в своем доме атмосферу  придворного
изящества  и элегантности, приличествующую  прирожденному дворянину.  Только
сдержанность  и   безукоризненные   манеры  позволили   ему   сейчас  скрыть
раздражение.   Когда    шевалье    закончил   свои   резкие   и   напыщенные
разглагольствования,   губернатор  тяжело   вздохнул,   и   в   этом  вздохе
чувствовалась усталость.
     --  Полагаю, -- отважился сказать  он, -- что  месье де Лувуа не совсем
точно информирован о положении дел в Вест-Индии.
     Фраза эта привела в ужас  де  Сентонжа.  Его убежденность во всеведении
месье де Лувуа была так же непоколебима, как и уверенность в том, что он сам
обладает этим качеством.
     -- Сомневаюсь, месье, есть ли в мире что-нибудь, о чем маркиз не был бы
полностью информирован.
     Улыбка д'0жерона была вежливой и обходительной.
     --  Разумеется, никто не сомневается в достоинствах  месье де Лувуа. Но
его превосходительство не обладает моим опытом, приобретенным за долгие годы
жизни  в  этом  захолустье,  а  это,  осмелюсь заметить,  придает  некоторую
ценность моему мнению.
     Но шевалье нетерпеливым жестом отмахнулся от мнения д'0жерона.
     -- Мы только  зря  теряем время, месье. Позвольте мне быть откровенным.
Тортуга находится под сенью французского флага, и, по мнению месье де Лувуа,
с которым я полностью  согласен, не слишком пристойно... Ну,  короче говоря,
покровительство шайкам разбойников не делает чести флагу Франции.
     --   Но