озга  из  башки этого рогоносца, ребята! --  И мерзавец  поудобнее
устроился в кресле, ожидая развлечения.
     Один  из разбойников  взялся  за  ложку, просунутую  между  веревкой  и
головой дона Себастьяна.  Но  прежде чем он начал крутить  ее, капитан снова
его остановил.
     -- Подожди. У нас есть более  надежный способ. -- И его губы расплылись
в злобной усмешке. Сняв ногу с подлокотника, пират приподнялся в  кресле. --
Ведь испанцы души не чаят  в  своих женах.  -- Обернувшись, он поманил рукой
донью Леокадию. -- Agui, mujer! Agui![1]
     -- Не слушай его, Леокадия, -- крикнул ей муж. -- Не двигайся!
     --  Он... он ведь и  здесь доберется  до меня, -- справедливо возразила
несчастная женщина.
     -- Слышишь, ты, болван? Жаль, что у тебя нет и крупицы здравого смысла,
которым наделена эта курица. Прошу вас сюда, мадам!
     Хрупкая, бледная,  маленькая женщина, дрожа  от страха, приблизилась  к
его  креслу. Гнусно  улыбаясь,  капитан,  прищурив  глаза,  устремил  наглый
оценивающий  взгляд  на эту изящную робкую  представительницу  слабого пола.
Обняв донью Леокадию за талию, он притянул ее к себе.
     -- Ближе, ближе, девочка.
     Дон  Себастьян  закрыл глаза и застонал от бешенства, пытаясь вырваться
из сильных рук, державших его.
     Капитан поднял  объятую  ужасом  донью Леокадию и усадил  ее к  себе на
колени.
     --  Не обращай внимания на ревнивые вопли этого  осла, малютка.  Он  не
сделает  тебе   ничего,   слово  капитана  Блада.   --  Запрокинув  бедняжке
подбородок, мерзавец, улыбаясь, посмотрел в ее расширенные темные глаза. Эту
процедуру и последовавший за ней затяжной поцелуй  она перенесла безропотно,
словно труп.
     --  Тебе  придется  вытерпеть  и  нечто  большее,  милочка,  если  твой
остолоп-супруг не образумится. Я забираю  ее, дон губернатор, и надеюсь, что
путешествие в моем обществе  доставит ей удовольствие. Но вы можете выкупить
жену  за  ваши спрятанные дублоны.  Несомненно, вы  оцените мое великодушие.
Ведь я мог бы захватить с собой вас обоих.
     Ничто не  могло причинить дону Себастьяну большие муки,  чем угрозы его
жене.

     1 Сюда, красотка! Сюда! (исп.)

     -- А если я соглашусь, какая  у меня будет гарантия, что вы не нарушите
обещания?
     -- Слово капитана Блада.
     Внезапный  грохот  канонады  потряс дом, за  первым залпом  последовали
второй и третий.
     Все были изумлены.
     --  Какого  дьявола... --  начал  капитан,  но сразу  же  умолк,  найдя
объяснение. -- Ба! Мои ребята забавляются -- вот и все!
     Но он едва  ли был бы так  беспечен, если бы  знал, что пушечные  залпы
уничтожили полсотни этих ребят,  высадившихся на берег, чтобы присоединиться
к  нему, и  что около пятидесяти испанских мушкетеров  во главе с  настоящим
капитаном Бладом быстро приближаются  к городу, горя желанием расправиться с
пиратами. И расправа была коротка. Разбредясь по  городу,  корсары разбились
на  группы  по  четыре,  шесть,  самое  большее  десять  человек.  Внезапное
нападение   испанцев   не  дало   им   возможности  соединиться  и   оказать
организованное сопротивление. Одни были убиты на месте, другие взяты в плен.
     В  столовой  генерал-губернатора  пиратский   капитан,  чье  садистское
наслаждение создавшейся ситуацией  усиливалось в соответствии  с количеством
поглощенной им крепкой малаги, обратил наконец внимание на вопли и мушкетную
пальбу снаружи. Но  он по-прежнему не сомневался, что  сопротивление жителей
Сан-Хуана  давно сломлено, и считал, что  шум на улице -- обычное  следствие
продолжающихся  "развлечений" его  ребят.  Холостые  пушечные  выстрелы были
обычным занятием  торжествующих флибустьеров, а  мушкеты едва ли  остались в
городе у кого-нибудь, кроме пиратов.
     Поэтому   он   не   спеша    продолжал   истязать    генералгубернатора
необходимостью  выбора между  потерей  жены и  дублонов  до  тех  пор,  пока
упорство  дона  Себастьяна не  было сломлено и он  не  сообщил, где хранится
королевская казна.
     Но жестокость корсара нисколько не уменьшилась.
     -- Слишком поздно,  -- заявил он. --  Ты чересчур долго упрямился, а за
это время я по уши влюбился в твою жену.  Так влюбился, что не смогу вынести
разлуки с  ней.  Я  дарю  тебе жизнь,  испанская  собака,  и,  учитывая твое
поведение, это больше того, что ты заслужил. Но твои деньги и твою супругу я
заберу с  собой  вместе  с кораблями  с  ценностями,  принадлежащими  королю
Испании.
     -- Но вы дали мне слово! -- вскричал взбешенный дон Себастьян.
     -- Ай-ай-ай!  Но ведь  это было  давно.  Когда тебе  была предоставлена
возможность, ты ею не  воспользовался,  а начал вместо  этого со  мной шутки
шутить. -- Никто  из присутствующих в  комнате не  обратил внимания на  звук
быстро  приближающихся ш