ом шелком и
бархатом, резными  позолоченными  панелями, сверкавшем хрусталем и серебром,
свидетельствовавшими  о   богатстве  испанского   адмирала,   кому   корабль
принадлежал до недавних  пор, капитан Блад созвал  военный совет. Он состоял
из  одноглазого  гиганта  Волверстона,  Натаниэля  Хагторпа  --  спокойного,
добродушного джентльмена  из Западной Англии и низенького штурмана Чеффинча.
Всех  этих людей сослали на каторгу  вместе с Бладом за участие  в восстании
Монмута. В результате  этого  совета  "Андалузская  девчонка" в  ту  же ночь
снялась  с якоря  и  отчалила  от  Сен-Круа, появившись двумя днями  позже у
берега Сан-Хуан-де-Пуэрто-Рико.
     Глядя  в  подзорную  трубу,   Блад   внимательно  изучал  гавань,   ища
подтверждения  рассказу голландца.  Среди множества  мелких судов он  вскоре
заметил  два  больших желтых  тридцатипушечных галеона,  сильно поврежденные
подводные  части  которых,  очевидно, ремонтировались. Следовательно, в этом
мейнхеер Клаус был прав. А это было все, что Блад стремился узнать.
     Действовать  приходилось  крайне  осторожно.  Кроме  того,  что  гавань
защищал  весьма  солидный форт, гарнизон которого,  несомненно,  был начеку,
учитывая присутствие двух богато нагруженных кораблей, на борту "Андалузской
девчонки"  находилось не  более  восьмидесяти человек, поэтому  Блад не  мог
произвести высадку,  даже если бы  его батарее удалось подавить огонь форта.
Решив прибегнуть к хитрости, а не  к  силе,  капитан Блад,  спустив  шлюпку,
рискнул отправиться на берег в разведку.

II

     Было невероятно считать,  чтобы  известие  о захвате  капитаном  Бладом
испанского  флагманского  корабля  в  Сан-Доминго  уже достигло Пуэрто-Рико,
поэтому  несомненное испанское  происхождение  "Марии Глориосы" должно  было
явиться, по крайней мере на некоторый  срок,  надежной верительной грамотой.
Проделав осмотр в  богатом гардеробе маркиза Риконете, Блад вышел  одетым  в
костюм из  фиолетовой тафты,  лиловые шелковые чулки и великолепную перевязь
того же цвета, расшитую серебром.  Широкая черная шляпа с алым пером бросала
тень  на его обветренные  аристократические черты лица, обрамленные локонами
черного парика.
     Высокий,  стройный,   худощавый,   опираясь   на   трость   с   золотым
набалдашником,  Блад  стоял  перед  генерал-губернатором  Пуэрто-Рико  доном
Себастьяном  Мендесом  и  давал  ему  объяснения на  безупречном кастильском
наречии.
     Большинство испанцев  называли Блада дон Педро Сангре, давая буквальный
перевод его  имени[1] нередко характеризуя его как El  Diabolo Encarnado[2].
Соединив  оба  имени, Блад  дерзко  представился  как  дон  Педро Энкарнадо,
посланник адмирала военно-морского  флота  Испании в Карибском  море маркиза
Риконете,  который  не смог прибыть на берег  лично,  будучи  прикованным  к
постели   приступом  подагры.  Его  превосходительство  адмирал  услышал  от
капитана  голландского судна в СенКруа  о нападении  подлых пиратов  на  два
испанских  корабля, шедших  из  Картахены,  которые нашли убежище  здесь,  в
СанХуане. Эти корабли они видели в гавани, но  маркиз пожелал получить более
точную информацию о случившемся.
     Дон  Себастьян  бурно  воспринял это известие. Это был высокий, полный,
желтолицый  человек  с  маленькими  черными  усиками  над  толстыми,  как  у
африканца, губами, обладавший множеством подбородков, синеватых от бритья.
     Генерал-губернатор   принял   дона   Педро    со   всеми   церемониями,
приличествующими представителю его  королевского величества, и с радушием, с
которым  один  кастильский  дворянин  встречает другого. Он представил гостя
своей изящной, застенчивой и все еще молодой  супруге и угостил  его обедом,
который был  подан в прохладном  внутреннем дворике  под  тенью  виноградных
шпалер  и сервирован неграми-рабами  в ливреях  под  руководством  чопорного
мажордома-испанца.
     За столом волнение, пробужденное в доне Себастьяне вопросами его гостя,
разгорелось с  новой силой.  Было  истинной правдой,  что корабли, груженные
ценностями, атаковали  флибустьеры,  те же самые hidos  de  puta[3], которые
недавно превратили Картахену в  ад кромешный. Свой рассказ генералгубернатор
обильно уснащал отвратительными подробностями, ничуть не заботясь о чувствах
доньи Леокадии, которая  не переставая  дрожала и крестилась во  время этого
жуткого повествования.
     Потрясение,   испытанное   Бладом,  узнавшим,   что  подобные  мерзости
приписываются  ему  и  его  людям,  вскоре  вытеснил  интерес,  пробужденный
сообщением, что на борту  этих кораблей  хранится  серебра  на двести  тысяч
фунтов, не говоря уже о перце и пряностях почти на такую же сумму.

     1 Sangre -- кровь (исп.) соответствует английскому.
     2 Дьявол во плоти (исп.).
     3 Шлюхины отродья (исп.).

     -- Вы представляете  себе, какое сокровище могло  попасть в руки  этого
дьявола  Блада!  Слава Богу, что  галеонам  удалось не только ускользнуть из
Картахены, но и спастись от дальнейшего преследования!
     -- А вы уверены, что это дело рук капитана Блада? -- осведомился гость.
     -- В этом нет никакого сомнения.  Кто бы  еще осмелился на такое? Дайте
мне только поймать его, и, клянусь, я сдеру с него кожу и сделаю из нее себе
пару сапог!
     -- Себастьян,  любовь  моя!  --  вздрогнула донья  Леокадия. --  Как ты
можешь говорить такие ужасные вещи!
     -- Дайте мне только поймать его!.. -- свиреп