льной она быть не может.

Он оказался прав — ранение было нетяжелым. Нож скользнул по ребру и разрезал 
мышцы на правой стороне груди, для любого краснокожего это почти царапина. Все 
же ее следовало поскорее обработать, дабы избежать воспаления и лихорадки. Пока 
я промывал и перевязывал рану, из зарослей появился «второй эшелон» нашего 
отряда — Сэм Паркер и Джош Холи. Оба они, конечно, были поражены открывшимся 
зрелищем. Олд Уоббл немедля обратился к новоприбывшим.

— Как видите, джентльмены, я быстро управился с этими негодяями, — и он 
небрежным жестом указал на убитых команчей. — Жаль, к моему приходу их 
оставалось лишь трое, но и с шестерыми я бы разделался точно так же… Видели бы 
вы, как здорово они умеют тянуть руки вверх!

— И как легко они могли бы угробить вас, мистер Каттер! — добавил я.

— Угробить? — удивленно спросил Уоббл.

— Да, да, угробить.

— Это как же?

— Очень просто. Скажите, что бы вы делали, если бы команчи не подняли руки 
вверх?

— Перестрелял бы их, как кроликов!

— А скольких, позвольте узнать?

— Всех троих, this is clear!

— Одного — пожалуй, да, ну а двое других быстренько спровадили бы вас в Страну 
Вечной Охоты.

— Пусть бы только попробовали! — возмутился Уоббл.

— А почему бы и нет? Та винтовка, что у вас в руках, была бы уже разряжена, 
правда, оставалось еще три, но они за спиной, и требовалось бы несколько секунд,
 чтобы снять хоть одну, взвести курок и прицелиться. Не будь команчи так 
ошарашены вашим появлением, их разговор с вами получился бы очень коротким.

— Постойте, постойте… — запротестовал Уоббл.

— А если бы индейцев было не трое, а шестеро — что тогда?

— Дайте же мне сказать! Я ведь не сразу вышел на поляну — сперва хорошенько 
рассмотрел из-за кустов, что тут происходит, и был наготове. И поступил бы 
точно так же, будь здесь шесть команчей.

— И тогда вас изрубили бы на кусочки.

— Хау! Я не ребенок. Припомните лучше свои похождения, мистер Шеттерхэнд. Вам 
доводилось принимать бой и с большим числом краснокожих.

— Доводилось, не спорю, но при других обстоятельствах, когда уже не оставалось 
иного выхода. К тому же индейцы считают мою винтовку «волшебным ружьем», один 
вид ее парализует их.

— Хм, это верно. И все-таки, мистер Шеттерхэнд, я не сделал никакой ошибки, 
подойдя к команчам. На самом деле я находился в полной безопасности.

— Уж не потому ли, что где-то рядом были мы с мистером Шурхэндом?

— Разумеется!

— И опять вы не правы. Если бы команчи не так перепугались и решили драться, 
ваша участь была бы плачевной. Раньше, чем кто-нибудь из нас успел бы прийти к 
вам на помощь, нож уже торчал бы у вас в груди. Но дело даже не в этом. Вы 
виноваты хотя бы потому, что, нарушив уговор, явились сюда, вместо того чтобы 
стеречь лошадей.

— Очень уж медленно тянулось время, — по-мальчишески беззаботно заявил Уоббл.

— Это не основание для подобных дурацких выходок!

— Дурацких? Я попрошу вас выбирать выражения, мистер Шеттерхэнд! Делать 
глупости — не занятие для Фреда Каттера!

— Вы были обязаны оставаться на посту, — продолжал я, демонстративно не 
реагируя на негодующий возглас Уоббла. — К чему мы придем, если каждый из нас в 
любой момент будет бросать порученное дело и удирать, потому что ему, видите ли,
 стало скучно? А ведь вы знаете, что мы ввязались в опасное дело, и у нас 
ничего не выйдет, если мы не сможем полагаться друг на друга. Если вам на это 
наплевать — оставайтесь здесь, а я поеду дальше.

Сэм Паркер слушал, как я отчитываю его обидчика и притеснителя, с блаженным 
видом, как только я закончил, он громко крикнул «браво!». Старик накинулся на 
него:

— А ты-то чего так распелся? Кажется, я уже однажды просил избавить меня от 
подобных воплей!

— Да уж конечно! — отвечал Сэм. — Мне вы то и дело грозите «оставлением здесь», 
а с