опасность, но впереди царили тишина и 
спокойствие. Достигнув первых деревьев, мы спрыгнули с лошадей и прислушались, 
держа ружья на изготовку. Нигде поблизости не замечалось ничего подозрительного,
 а проникнуть взглядом сквозь зеленую стену кустарников нам не удавалось. 
Шурхэнд осмотрелся по сторонам и шепнул:

— Подержите мою лошадь! Я сейчас вернусь.

— Куда вы?

— Поискать следы. Не беспокойтесь, я знаю толк в этом деле.

Я понимал, что удерживать его или предлагать мое сопровождение значило бы 
оскорбить самолюбие вестмена, поэтому я предоставил ему свободу действий. 
Потянулись бесконечно долгие минуты ожидания. Наконец Шурхэнд вынырнул из 
кустов и сообщил:

— Нам чертовски повезло, что мы остались незамеченными. Команчи здесь, в лесу.

— Вы видели их?

— Нет. Но я не видел и следов, ведущих наружу, в прерию, а что индейцы приехали 
сюда — это мы уже знаем. Они где-то там, в чаще.

— Верно, — кивнул Олд Уоббл. — Но подобраться поближе к ним смогут только двое 
из нас. Кому-нибудь надо остаться при лошадях. Кто будет сторожить их, мистер 
Шеттерхэнд?

— Вы, — отрезал Шурхэнд, хотя вопрос был обращен ко мне.

— А меня это не устраивает! — вскипел старик. — Я собираюсь отправиться в лес, 
чтобы вы не воображали, будто я трусливее вас!

— Мы это отлично знаем, мистер Каттер, — поспешно сказал я, видя, что Уоббл уже 
готов ввязаться в очередную перепалку. — Никто не сомневается в вашей храбрости,
 и новые доказательства здесь просто излишни. Думаю, мне незачем говорить, как 
я вас ценю и уважаю, и надеюсь, вы не рассердитесь, если я напомню, что 
действия в густом лесу — не самое сильное из ваших умений, в то время как в 
открытой прерии у вас нет и не может быть соперников. Ну а сейчас я прошу вас 
остаться постеречь лошадей.

— Ладно, как хотите, — сердито ответил Уоббл, нетерпеливо передернув плечами. — 
Здесь не место и не время для споров, и я подчиняюсь. Сами будете виноваты, 
если вернетесь с изрешеченными шкурами!

После этого напутствия он взял поводья и отошел в сторону. Шурхэнд 
вопросительно посмотрел на меня, и я сказал:

— Полагаю, разделяться нам не стоит. Еще светло, и команчи легко могут заметить 
любого из нас, на этот случай надо предусмотреть, как мы сможем быстро прийти 
друг другу на помощь.

— Верно, мистер Шеттерхэнд. Ну, а куда мы пойдем?

— Скажите, когда вы осматривали следы, не нашли ли вы в зарослях какого-нибудь 
просвета, позволяющего без особого шума углубиться в лес?

— Вроде бы есть тут одно такое местечко. Идемте!

Мы пошли вдоль края леса и скоро заметили нечто вроде узкого извилистого 
коридора между кустами, где ветви переплетались не так густо. Я лег на землю и 
пополз вперед, Шурхэнд последовал за мной. Ружья мы оставили под надзором Олд 
Уоббла, но при мне были оба револьвера и охотничий нож, и я надеялся, что этого 
хватит при любом развитии событий.

Дневной свет осложнял нашу задачу, поскольку любое движение ветвей могло 
привлечь внимание индейцев. Ползти приходилось очень медленно, за полчаса мы 
одолели не больше одной трети расстояния до водоема в середине леса (именно там 
я ожидал увидеть команчей). Но потом кусты поредели, и дело пошло лучше. Еще 
через четверть часа до моего слуха донеслось лошадиное фырканье — верный 
признак того, что наша цель не за горами. Оставалось лишь гадать, фыркнуло ли 
животное случайно, или же по обычаю индейских лошадей предупреждало своего 
хозяина о близкой опасности? Если так, нам надо действовать с удвоенной 
осторожностью.

Шурхэнд также услышал этот звук и тронул меня за плечо, безмолвно призывая к 
бдительности; к этому времени он уже обогнал меня и полз впереди, чуть сбоку. Я 
поглядывал на него с изумлением — ни у одного белого мне еще не приходилось 
видеть такой выдержки, ловкости и выносливости. Он использовал каждую лазейку, 
легко преодолевал любое препятствие. Иногда при необходимости Шурхэнд пускал в 
дело нож и удалял какую-нибудь нависшую ветку или острый сучок, но столь плавно 
и аккуратно, что никто, кроме меня, не заметил бы ничего. Я испытывал истинную 
радость, наблюдая за ним.

Мы продвинулись еще на десяток-другой ярдов и услышали голоса. Разобрать слова 
мы не могли, но зато взяли точное направление. Прижимаясь к земле, мы 
подкрадывались к собеседникам, пока наконец не увидели их. Собственно говоря, 
зрелище, которое открылось нашим глазам, нельзя было назвать беседой: мы 
очутились в положении зрителей на заседании «трибунала прерий».

Сквозь кусты, за кот