о спрыгнул с седла, несколько минут изучал выгоревшую траву, а 
потом объявил:

— Джентльмены, тут проехали рысью шесть всадников. Лошади индейские. Эти 
прохвосты старались держаться друг за другом, в затылок, но мои старые глаза 
меня не обманывают — их было шестеро. Они проехали за два часа до нас, с запада 
на восток.

Мы с Шурхэндом переглянулись, пораженные зоркостью и проницательностью старика. 
К сказанному им никто из нас не мог бы добавить ни слова. Здесь, в прерии, 
король ковбоев очутился, наконец-то, в родной стихии и сразу показал себя во 
всей красе. Не заметив взглядов, которыми мы обменялись, старик спросил у меня:

— Вы придерживаетесь иного мнения, сэр?

— Нет-нет, — поспешно ответил я. — Вы совершенно правы.

— В том, что касается чтения следов, я вряд ли ошибаюсь, — скромно согласился 
Уоббл. — Но в остальном решать придется вам. Я здесь прежде не бывал и не знаю 
ни местности, ни племен, обитающих в этой округе.

— Речь может идти только об апачах или команчах.

— Ну, и к которому из уважаемых на Западе племен принадлежат наши попутчики?

— Вы так спрашиваете, мистер Каттер, словно у меня есть готовый ответ!

— Я полагал, что Шеттерхэнд не спасует ни перед каким вопросом, потому и 
спрашиваю.

— Спасибо за комплимент, но все-таки мне надо подумать. Значит, так: команчи 
уже выступили в поход и находятся где-то неподалеку, в нескольких милях за нами.
 Апачи знают, что их враги вышли на тропу войны, и разослали разведчиков…

— Все верно, но это не проясняет дела.

— Погодите, я еще не закончил. Следы ведут на восток, в Льяно-Эстакадо. Какое 
из двух племен проявляет особый интерес к этой пустыне?

— Команчи, this is clear!

— Вот именно. И я уверен, что о планах команчей, связанных с оазисом, знает 
только один апач — сам Виннету. Он, конечно, уже вызвал на помощь своих 
воинов-мескалерос, но добраться сюда так быстро они никоим образом не могли. А 
посылать дозорных в сторону Льяно апачам незачем, да если бы они их и послали, 
то поехали бы другой дорогой, ведь селения клана мескалерос лежат к югу отсюда…

— Вы хотите сказать, что сейчас мы имеем дело с команчами?

— Думаю, да.

— Ну что ж, отлично. Раз мы это выяснили…

— Стоп, — прервал я Уоббла. — Все сказанное мной — только предположения, а нам 
нужна полная ясность. Это настолько важно, что мы можем пойти даже на небольшую 
потерю времени. Мистер Каттер, сумеете ли вы удержать эти следы в поле зрения, 
находясь в седле, при быстром галопе?

— Я пока еще не совсем ослеп, — обиделся Олд Уоббл.

— Тогда прошу вас, садитесь на лошадь и пустите ее вскачь по следам в обратную 
сторону. Пяти минут, наверное, хватит. Нам надо поточнее определить направление 
их пути, а также установить, едут ли они прямо или постепенно заворачивают.

— Хорошо!

Старик птицей взлетел в седло и понесся прочь по тропе, оставленной шестью 
всадниками. Его силуэт быстро уменьшался, превращаясь постепенно в темную точку 
на горизонте бурой равнины, и вскоре и совсем исчез из вида. Прошло несколько 
минут, и он снова появился на горизонте, доскакал до нас и осадил 
разгоряченного коня.

— Ну как? — спросил я.

— След прямой, как стрела, — заверил Олд Уоббл.

— Это решает вопрос. Догадываетесь, куда мы упремся, если проведем отсюда 
прямую линию?

— В Голубую воду, this is clear!

— Точно. Значит, этих людей послал не кто иной, как вождь Вупа-Умуги. Мы должны 
поспешить за ними.

— Зачем? Надеетесь их перехватить?

— Да.

— Это будет ошибкой, уверяю вас. Большой ошибкой, сэр!

— Почему вы так считаете?

— Мистер Шеттерхэнд, вы же противник убийства индейцев!

— Конечно.

— И все-таки стремитесь их догнать. Неужели вы сами не видите, что одно 
противоречит другому?

— В чем же тут противоречие?

— В том, что