я не разрешу им приближаться. Поймите, я только выполняю свой долг.

— Я понимаю. Но теперь вы можете убедиться, что не стоит беспокоиться. Мистер 
Шурхэнд уже подъехал к ним; они остановились и спешились. Только трое из них 
поскакали на высотку; это часовые, которые обеспечат нам безопасность.

— Прекрасно! Я доволен, сэр. Однако я не должен забывать, что надо делать для 
нашей защиты.

Он отдал несколько приказов, по которым его отряд с ружьями наготове занял 
такие позиции, чтобы легко отразить атаку апачей, в случае если они захотят 
напасть на солдат.

— Это не должно вас сердить, — оправдывался он.

— Мне и в голову не приходит упрекать вас! — ответил я. — Если бы вы дослушали 
меня до конца, то доверились бы мне. Возвращается мистер Шурхэнд. Присядем-ка 
ненадолго! Мне хочется вам кое-что рассказать в доказательство того, что я вам 
все время говорил правду и что вы без нас пропали бы.

Мы опять расположились у воды, и я о многом рассказал ему. Правда, в наших 
интересах некоторые обстоятельства я опустил, тем более, что для солдат они не 
имели особого значения. Мой рассказ произвел очень сильное впечатление на 
капитана и его офицеров. Его лицо становилось все более серьезным и 
сосредоточенным, и, когда я закончил, он оставался еще некоторое время 
неподвижным и задумавшимся, не произнося ни одного слова. Офицеры теперь были 
абсолютно убеждены, что они без нашего вмешательства попали бы в очень сложную 
ситуацию. Наконец он посмотрел мне прямо в лицо и сказал:

— Прежде всего разрешите один вопрос, мистер Шеттерхэнд: можете ли вы меня 
извинить, что я так… так… был против вас?

— Охотно! Значит, вы теперь верите, что я Олд Шеттерхэнд?

— Я был бы большим идиотом, если бы не поверил в это!

— Вы также можете быть уверены, что ваше положение именно таково, как я его вам 
описал, сэр.

— Как вестмен, вы превосходите даже самого блестящего офицера! При всем нашем 
желании, при всей хитрости и храбрости мы ничего не смогли бы сделать, 
поскольку среди нас не было рук