седло и умчался прочь. Страх его был огромен.

Тем временем вернулись злые рабочие, раздосадованные неудачной погоней. Прежде 
всего они жаждали подробнее узнать от Олд Шеттерхэнда о его подозрениях, но тот 
посоветовал им вернуться в барак и подождать там, пока он не вернется. А сам 
вместе с Виннету, инженером и обоими Тимпе снова пошел к тому месту, где раньше 
обнаружили следы двух китайцев. Подсвечивая себе под ноги, они довольно легко 
отыскали отпечатки и пошли по ним дальше.

Охотник был уверен, что следы пойдут вдоль стены и в конце концов приведут ко 
входу в барак, но оказалось, что это не так. Следы вели гораздо дальше, а 
точнее — к жилищу инженера, которое потом еще и огибали. У заднего фасада дома 
стояла лестница, достающая до самой крыши. Видимо, китайцы в страхе перед 
команчами забыли вернуться и убрать ее.

— Уфф! — Виннету повернулся к инженеру. — Эта лестница стояла здесь сегодня?

— Нет, — растерянно буркнул инженер, отрицательно качая головой. — Все это 
подозрительно! Кто же это мог быть?

— Китайцы, — не раздумывая, выдал Шеттерхэнд. — Похоже, они обокрали вас, сэр, 
а заодно и нас!

— Уфф! — снова раздался голос Виннету. — Ружья!

— Да, их там нет, — подтвердил Олд Шеттерхэнд, не выказывая, впрочем, при этом 
ни малейшего беспокойства.

— Вы говорите так спокойно, словно речь идет о паре спичек, а не о самом ценном 
оружии на всем Диком Западе!

— А чем поможет волнение? Оно только навредит. Чем спокойней мы воспримем это и 
чем хладнокровней возьмемся за поиски, тем быстрее отыщем оружие.

— Если это действительно китайцы, то этим канальям придется вернуть все! Я 
уволю их, а перед этим они отведают крепкого хлыста!

— Но они не смогут ничего вернуть.

— Почему?

— Украденного при них уже нет! Вы сами видели, что следы обоих китайцев 
путаются со следами команчей, а потом идут обратно, к бараку. Я уверен, что 
ружья достались краснокожим.

— Вы полагаете, что оружие украли для индейцев?

— Возможно. Правдоподобнее, однако, другое — китайцы стащили ружья для себя, 
собрались хорошенько их припрятать, а тут вдруг наткнулись на индейцев, которые 
силой забрали их себе.

— Стоп! — воскликнул инженер. — А почему мы все-таки решили, что ружья пропали? 
Войдемте внутрь и проверим! Может, дело не так уж и худо!

— Посмотрите на эти три углубления в грязи. Такие могли остаться только от 
прикладов нашего оружия. Воры, спускаясь с лестницы, приставили ружья к стенке, 
чтобы освободить руки. Отпечатков ровно три: большой — от «медвежебоя», средний 
— от Серебряного ружья и маленький — от штуцера.

— Да…— задумчиво пробормотал инженер, осматривая место. — Хотелось бы мне, 
однако, узнать, откуда в башке у этих бездельников появилась идея украсть ваши 
ружья? На кой ляд они им сдались? Они ведь и стрелять-то не умеют!

— Для меня это пока тоже загадка, но попытаемся ее разгадать.

В этот момент раздался голос светловолосого Каза:

— Не знаю, сэр, насколько хороши они, но кое-какие соображения на этот счет у 
меня имеются.

— И какие же?

— До вашего появления здесь, в Пихтовом Лагере, мы много говорили о вас. Не 
забыли, конечно, о ваших ружьях и об их огромной ценности. Так, может, 
кто-нибудь из этих прытких желтомазых подслушал разговор, а потом замыслил 
украсть оружие, чтобы продать его подороже?

— Хм! Мысль эта, мистер Тимпе, не так далека от истины. Возможно, вы попали в 
самую точку. Оба помещения в бараке отделены всего лишь тонкой перегородкой, 
через которую можно слышать все. Кстати, когда мы вошли, у перегородки сидели 
два китайца. Сидели они вдвоем, никого рядом не было.

— Чует мое сердце, мы напали на верный след, — кивнул инженер. — Эти двое — 
фестхэнды1 , они у нас посредники. Все они — прохиндеи,