о вы намерены здесь оставаться?

— Смотря по обстоятельствам.

— Имеете в виду здешние обстоятельства? Уверяю вас, что у меня вы будете в 
безопасности.

— Где-нибудь в другом месте — тоже.

— Вы думаете? В таком случае вы, пожалуй, не знаете, что индейцы навахо вырыли 
топор войны?

— Действительно не знаем.

— Но чувствуете себя в безопасности?

— А почему нет, если потребно?

Последняя фраза прозвучала довольно своеобразно, однако всем известно, что 
редко находится настоящий вестмен, у которого бы не было какого-нибудь своего, 
особенного способа выражаться. Дролл часто употреблял выражение «если потребно» 
при различных обстоятельствах, даже если оно могло показаться просто смешным 
или даже противоречащим смыслу сказанного. Форнер с удивлением взглянул на 
толстяка, но тем не менее серьезно продолжал:

— Значит, вы слышали об этих племенах?

— Да, немного.

— Но этого слишком мало. Надо дружить с ними, однако даже в этом случае можно в 
одну секунду потерять скальп, особенно когда они начинают войну с белыми. Если 
ваш путь ведет на север, я бы рекомендовал вам изменить его. Правда, вы хорошо 
вооружены, но, судя по вашему чистому наряду, вы приехали с востока и не 
слишком похожи на неустрашимых вестменов.

— Кажется, вы судите о людях по лицам, если потребно?.. А ведь стреляют-то 
ружьями, колют ножами, или я ошибаюсь? Можно иметь весьма решительные черты 
лица, но быть трусом.

— Спорить не стану, но вы … хм… Может, представитесь, что вы за птицы?

— А почему же нет! Мы … те, кого называют рантье [32 - Рантье — человек, 
живущий на проценты с предоставленного в ссуду денежного капитала или на доходы 
от ценных бумаг].

— А-а, приехали на Запад ради собственного удовольствия?

— К нашему глубокому сожалению, конечно, нет.

— А если так, мистер, то возвращайтесь немедленно назад, иначе здесь пропадете. 
По вашим разговорам я слышу, что вы и понятия не имеете о поджидающих вас здесь 
опасностях, мистер… э-э… как вас зовут?

Дролл проворно залез в карман, вытащил оттуда визитную карточку и протянул ее 
ранчеро. Тот сделал над собой усилие, чтобы не взорваться от смеха, а потом 
громко прочитал:

— «Себастьян Мельхиор Пампель»!

Хромой Фрэнк тоже полез в карман и вытащил оттуда свою карточку. Форнер 
прочитал:

— «Гелиогабал Морфей Эдуард Франке»! — Тут он не смог удержаться и разразился 
смехом. — Джентльмены, что за странные у вас имена да и сами вы… Ох! Или вы 
полагаете, что восставшие индейцы разбегутся только от одних этих имен?

Он хотел еще что-то добавить, но вмешался Роллинс:

— Прошу вас, мистер Форнер, не говорите ничего оскорбительного в адрес этих 
джентльменов. Правда, я не имею чести знать их лично, но думаю, этих людей 
можно уважать, — и, обращаясь прямо к Хромому Фрэнку, продолжал: — Сэр, ваше 
имя столь необычно, что я сразу обратил на него внимание. Я — банкир Роллинс из 
Браунсвилла, штат Арканзас. Не вы ли когда-то депонировали у меня деньги? Давно 
это было…

— Верно, — кивнул Фрэнк. — Я доверил их одному хорошему другу, который и сделал 
за меня вклад, ибо Олд Шеттерхэнд рекомендовал мне ваш банк как очень надежный. 
Позднее, правда, я не смог получить этот вклад, и он переслал его мне в 
Нью-Йорк.

— Хм, совпадает! — живо подтвердил Роллинс. — Олд Шеттерхэнд, да, да! Вы были 
тогда где-то поблизости от Филлмор-Сити, на Серебряном озере. Полагаю, нашли 
там много золота. Не так ли, сэр?

— Так, — Фрэнк довольно рассмеялся. — Несколько полных наперстков.

Тут Форнер резко вскочил с места и уставился на приезжего:

— Возможно ли такое? Вы были на Серебряном озере?

— Конечно, да и мой кузен тоже.

— Правда? Все газеты пестрели тогда пересказом этой дивной истории. Олд 
Файерхэнд, Олд Шеттерхэнд, Виннету, тоже были там. А еще Толстяк Джемми, 
Длинный Дэви, Хромой Фрэнк и Тетка Дролл. Вы знаете этих людей, сэр?

— Конечно, знаю. Вот, рядом со мной сидит та Тетка, если вы, конечно, это 
любезно позволите. — При этих словах он указал на своего спутника, а тот в свою 
очередь пояснил:

— А вот и наш Хромой Фрэнк, если потребно. И теперь вы все еще считаете нас 
людьми, не знающими Запада?

— Невероятно, просто невероятно! Не может быть! Тетку Дролла никогда не видели 
в другом наряде, кроме того странного балахона, в котором он выдавал себя за 
леди. А Хромой Фрэнк всегда носил голубой фрак с блестящими пуговицами, а на 
голове — шляпу с пером.

— Разве так должно быть всегда? Разве нельзя одеться по-другому? Или вы 
считаете, что костюм настолько прочен, что здесь, на Диком Западе, его можно не 
снимать