; он в середине между ними. Его доброе лицо светилось 
искренней радостью. Увидев нагруженных поклажей мулов и Молодого Орла в седле, 
он удивленно воскликнул:

— Что это? Мы уезжаем?

— Да, — ответил я. — Садитесь в седло!

— Это невозможно! Я обещал остаться.

— Тогда оставайтесь. Слово надо держать. А я обещал покинуть Наггит-циль 
немедленно.


— Кому?

— Вон тем джентльменам.

— Мы для них слишком неотесанны! — добавил Гарриман Энтерс, дав волю своей 
досаде.

— Да, это так, — с иронией проговорил Зебулон. — Они полагают, что мистер 
Бартон не украшение этих мест.

— Это ложь, бесстыдная и грубая! — вскипел Папперман. — Мистер Бартон — 
джентльмен, второго такого среди нас, пожалуй…

— Тихо! — прервал я его. — Кому вы обещали остаться?

— Обеим леди.

— На сколько?

— Об этом я не говорил. Пока что до завтра. Нам столько еще надо рассказать 
друг другу! Неужели мы в самом деле должны уйти?

— Да, безусловно. Оставайтесь здесь, а завтра нагоните нас.

— Бросить вас одних — вас и миссис Бартон? Я был бы величайшим мерзавцем во 
всем мире! Нет, нет! Я поеду с вами. Я попрошу леди вернуть мне мое слово и 
пообещаю им, что скоро мы увидимся вновь!

Он поцеловал их и направился к своему мулу. Тут старшая Ашта громко 
воскликнула:

— Что здесь происходит? Я хочу знать! Я, жена неподкупного Вакона, который 
отказался быть членом комитета. Кто подтвердит это, кто?

— Он, — ответила ее дочь, указав на Молодого Орла.

— Я «Виннету» из племени апачей! — громко крикнул юноша, и ему ответило эхо. — 
Из вигвамов бледнолицых я еду домой, в край моих предков. Называйте меня 
Молодым Орлом.

— Молодой Орел! Молодой Орел! — полетело из уст в уста. Все знали это имя, 
несмотря на молодость его обладателя.

— От имени всех «Виннету» племени апачей я утверждаю, что этот комитет 
недостоин того дела, ради которого мы собрались здесь! — продолжал между тем 
индеец. — Пощечина была заслуженной, она была единственно верным ответом. И ее 
получил не один Антоний Пэпер, а весь комитет. Я все сказал. Хуг! -Он взнуздал 
коня.

— И ты тоже хочешь уехать? — спросила мать на языке апачей.

— Я? Да прежде всех! Но мы еще увидимся, — ответил он.

— Где и когда? — уточнила дочь.

— На горе Виннету.

Мать тихо добавила:

— Ты любимец Вакона, моего супруга. Его ты тоже увидишь у горы Виннету. А может,
 ты встретишься с Тателла-Сатой еще до собрания?

— Надеюсь на это.

— Тогда скажи ему, что обе Ашты, жена и дочь Вакона, великого шамана сенека, 
встанут вместе со всеми женщинами красной расы на борьбу против глупости.

— Как случилось, что вы все же оказались вместе с этим «комитетом по глупости»?

— Нас свел случай. Они хотели узнать, о чем мы будем совещаться и что решать на 
лагерном сборе у горы Виннету. Этого мы им не сказали, поэтому они увязались за 
нами. Мы передаем тебе нашего друга и спасителя и просим охранять его. А кто 
этот бледнолицый, что находится среди вас со своей скво?

— Разве Папперман не сказал вам?

— Нет. Мы спросили, но он промолчал. Кажется, они оба очень почтенные люди.

Мать, конечно, полагала, что я не понимаю, о чем они говорят. Юноша украдкой 
бросил на меня вопросительный взгляд. Он так хотел сказать женщинам, кто