р;

Олд Шурхэнд, частное лицо, директор».

В самом низу стоял постскриптум последнего:

«Надеюсь, ты придешь в любом случае. Считай мой дом своим, даже если нас не 
застанешь. Я — директор и, к сожалению, сейчас постоянно в разъездах. Для тебя 
есть радостная неожиданность. Ты будешь в восторге от успехов наших двух парней.


Твой старый, верный Олд Шурхэнд».

Добавляю к этому письму следующее короткое послание, которое прибыло ко мне 
чуть позже. Оно звучало так:

«Мой брат!

Я знаю, что ты приглашен. Не упущу возможности принять тебя! Рад тебе 
неописуемо! Оба парня напишут тебе еще лучше. Твой Апаначка, вождь 
найини-команчей».

Эти «оба парня», или, как выразился Олд Шурхэнд, «двое наших ребят», написали 
мне следующее:

«Достопочтенный господин!

Когда Вы однажды строго указали нам на наш неправедный, низкий путь в искусстве 
и открыли иную тропу — дорогу к высокому, высшему, — мы обещали Вам объявиться 
лишь тогда, когда будем в состоянии доказать реальными и неоспоримыми 
достижениями, что красная раса не менее даровита, чем любая другая, в том числе 
и в искусстве. Мы унаследовали свои способности от нашей бабушки, которая, как 
Вы знаете, была чистокровной индеанкой. Мы обещали: когда придет время, 
несмотря на большое расстояние, явиться сюда, к нашим, чтобы подвергнуть 
испытанию все то, чего мы достигли. Мы считаем, что не должны бояться этого 
экзамена и ждем Вас в середине сентября на горе Виннету, где и будем 
приветствовать Вас! Мы знаем, что Вы, естественно, приглашены на эти тайные и 
крайне важные совещания, и непоколебимо верим, что Вам ничто не помешает 
появиться в указанном месте в назначенное время.

С глубоким почтением, всецело Ваши

Янг Шурхэнд. Янг Апаначка».

Подлинность письма не вызывала сомнений. Оно наполнило меня радостью, хотя и 
было составлено «обоими парнями» с целью задеть меня. Читавшим романы «Виннету» 
и «Верная Рука» легко представить, кто эти «оба парня». Остальных я могу лишь 
попросить наверстать упущенное, чтобы им проще было разобраться в данном 
повествовании, практически являющемся четвертым томом не только «Виннету», 
«Верной Руки», но и «Сатаны и Искариота». Если помните, Олд Шурхэнд — Верная 
Рука — и Апаначка оказались братьями, которых утаили от их прекрасной матери, 
душевно и духовно богато одаренной индеанки. Она, одевшись в костюм воина и 
действуя под именем Кольмы Пуши, много лет тщетно обыскивала города Востока, 
саванны и девственные леса Запада, пока Виннету и я не помогли ей обнаружить 
искомые следы, а потом и обоих сыновей. Один из них слыл самым знаменитым 
вестменом, а другой — не менее знаменитым вождем команчей; оба были люди 
достойные, оставшиеся верными дружбе, несмотря на все перемены, которые 
претерпела с тех пор как их, так и моя жизнь.

Позже оба женились на красавицах сестрах из племени Виннету, то есть 
апачей-мескалеро, и каждого под Рождество жены одарили сыновьями, 
унаследовавшими дарования Кольмы Пуши в еще большей степени.


Отцы, к счастью, располагали средствами для развития этих врожденных 
способностей. Янг Шурхэнда и Янг Апаначку перевезли на Восток, чтобы сделать из 
них людей искусства: первого — архитектором и скульптором, а второго — 
скульптором и художником. Возложенные на них надежды оправдались. По прошествии 
нескольких лет они приехали в Париж, чтобы обучаться там в мастерских 
знаменитейших мастеров, затем продолжили учебу в Италии и, наконец, побывали в 
Египте, чтобы познакомиться там с древними способами строительства гигантских 
пирамид. На обратном пути они проезжали Германию и посетили меня. Тогда они 
показались мне очень симпатичными. Я был искренне рад им, и не только потому, 
что они чтили моего несравненного Виннету как полубога. Их помыслы, а еще 
больше возможности, тоже были поистине выдающимися. Казалось, им нет предела. 
Но, к сож