радостно. — Я сам приду к нему. Веди меня!

Прежде чем мы ушли, я попросил вождей остаться здесь и слушать наш разговор, а 
если я оттуда попрошу, ответить мне. У подножия нашего Утеса Дьявола появился 
Молодой Орел. Он хотел задать мне несколько вопросов. Я не дал ему открыть рта, 
а сказал:

— Вожди сейчас же должны получить «лекарства»! Сколько тебе потребуется времени,
 чтобы принести их?

— На «орле»?

— Если можно, то да.

— Полчаса.

— Отлично. Самое время сделать это сейчас.

Когда мы с Пидой поднялись на Утес, он сразу

подсел к вождям, а я остался стоять. Первым взял слово Тангуа. Он сказал, что 
хотел бы встать, чтобы говорить со мной, но, к сожалению, не может. Я не дал 
ему договорить, сказав, что раз здесь будут вести речь о прощении, то не индеец,
 а бледнолицый первым должен сказать слово. Я рассказал, как белый человек 
пересек море, чтобы похитить у «красного брата» его «лекарства». Потом совершил 
экскурс в историю, ничего не преувеличивая и не скрывая. Я рассказал правду, 
голую и без прикрас, какой она была в действительности. Я говорил об ошибках 
красной расы, о ее добродетелях, о ее горе и прежде всего — о том, что у нее 
сейчас нет будущего. И все это из-за бледнолицего! Но все дело в том, что 
бледнолицый накопил гораздо больше знаний. Очень хотелось бы, чтобы и его 
красные братья остались жить, став настоящим народом, как им было предначертано 
с самого начала. Этот бледнолицый готов сегодня отвечать за все свои ошибки и 
исправить их! Его будет мучить совесть, если он не попросит красного брата о 
прощении.

Сказав это, я подошел к индейцам и протянул руки с просьбой о примирении. 
Несколько мгновений стояла гробовая тишина, а потом мне навстречу потянулись 
другие руки и многочисленные голоса уверили меня, что и они, красные люди, тоже 
должны просить прощения.

— Простим друг друга! Вы — нас, мы — вас! — воскликнул старый Тангуа. — И 
поможем друг другу! Я ненавидел тебя, но теперь я буду тебя любить! Когда я 
умру, над моей могилой всегда должен быть мир. Но пока мы — ваши пленники?

— Нет! — прозвучал голос Тателла-Саты.

— Уфф! — вскричал Киктахан Шонка. — Кто говорит здесь?

— Хранитель Большого Лекарства.

— Где?

— На другой стороне, на Утесе Дьявола.

— Но мы ведь здесь тоже на Утесе Дьявола?!

— Да. Я подслушал вас на северном Утесе, который называется Ча Маниту, Ухо Бога.
 Там добрый человек слышит, что говорят злые люди, и потому может спастись от 
их деяний. Сегодня мы слышим, как вы говорите тут, на южном Утесе, который 
называют Ча Кетике. Тут злые люди слышат, что говорят добрые, и тоже спасаются. 
Вождь Тангуа спрашивал, пленник ли он. Пусть он спросит еще раз!

Тангуа не заставил себя долго ждать:

— Мы идем к столбам пыток?

— Нет, — ответил Тателла-Сата.

— Мы не должны умереть?

— Нет.

— Нам оставят оружие и лошадей?

— Да.

— И мы даже сможем остаться здесь и стать «Виннету»?

— Да.

— И все ваши вожди согласны?

— Все! — прозвучало в ответ ровно столько голосов, сколько вождей находилось 
возле Тателла-Саты.

— А что будет с нашими «лекарствами»?

— Посмотри на небо! Кого ты там видишь?

Высоко в небе парил «орел», опускаясь все ниже. Сделав три круга, он 
приземлился точно перед Утесом Дьявола, где находились вожди и я.