а поверх предыдущих новый талисман, но только 
пока один пояс.

Увидев это, старый индеец язвительно ухмыльнулся.

— Неужели Олд Шеттерхэнд думает, что я тоже убегу? Моя пуля не промажет, потому 
что половина «лекарства» недействительна! А другой половины нет!


— Вторая тоже у меня. Пусть Киктахан Шонка убедится в этом! — Я взял у жены 
лапки собаки и поднял их так, чтобы краснокожий смог их разглядеть, а потом 
повесил их туда, где им надлежало висеть.

Вождь просто оцепенел от ужаса. Он буквально зашипел на меня:

— Неужели шелудивые псы всемогущи? Кто дал тебе то, что я потерял?

— Никто. Я нашел этот талисман.

— Где?

— На ступенях Утеса Дьявола, где совещались вожди сиу и юта. Они ждали там Олд 
Шеттерхэнда и хотели схватить его. Пока они разговаривали друг с другом, 
раздался голос Великого Духа. Они испугались и пустились в бегство, и ты 
потерял парик и половину «лекарства». Парик тебе потом принесли. А половину 
лекарства я спрятал у себя, чтобы добавить ее к другой половине.

— Так ты подслушал нас? Там, на Утесе Дьявола?

— Да.

— Уфф, уфф!

Старик весь съежился, и казалось, что он хотел умереть.

— Я готов к схватке, — обратился я к Хранителю Большого Лекарства.

— Киктахан Шонка тоже готов? — спросил тот.

Вождь команчей поднял голову и подал своим людям

знак. Двое из них подняли его, помогли сесть на лошадь и пошли рядом.

Остался Тангуа, отец Пиды, — самый яростный и непримиримый мой противник. Он 
сидел, словно парализованный, на земле, закрыв глаза и сжав двустволку. Я 
сказал:

— Тангуа, старейший вождь кайова, приказал Пиде написать мне следующее: «Если у 
тебя есть мужество, приходи сюда, к горе Виннету! Одна-единственная пуля, 
которая у меня осталась, истосковалась по тебе!» Так вот, я пришел! Я здесь! А 
где твоя пуля?


Пока я говорил, Душенька повесила мне на грудь последнее «лекарство». Он открыл 
глаза, взглянул на него и сказал:

— Я так и думал. И мое у тебя. Я не стреляю в «лекарство». Я отказываюсь от 
своего выстрела. Но прошу тебя об одном: через положенную минуту пусти мне в 
сердце пулю! А когда я умру, положи мое «лекарство» в могилу.

— Нет! — ответил я.

— Тогда я в тебе ошибся. Я ненавижу тебя, как никого другого! Я хочу твоей 
смерти! Я сделал бы все, чтобы добиться ее! Но я всегда считал тебя честным 
противником!

— Ты ошибаешься. Я честен, но я не твой враг и не буду стрелять в тебя. Я не 
хочу твоей смерти, а потому ничего не должен класть в твою могилу, тем более 
твое «лекарство».

— Что ты собираешься с ним делать? Уничтожить?

— Нет. Ваши «лекарства» не принадлежат мне. Я не оставлю их себе. Но кому я их 
отдам, этого пока еще не могу сказать. Это вы должны решить сами.

— Как «сами»? Мы вчетвером?

— Да. Я испытаю вас. Если вы достойны, получите ваши «лекарства» обратно. Если 
нет, то я передам их Тателла-Сате. Он — Хранитель Большого Лекарства, а потому 
добавит их к своему собранию, чтобы дети ваших внуков узнали, что их прадеды 
были ничтожными людьми. Итак, я дарю тебе жизнь, но не дарю тебе «лекарство». 
Заслужи его! Я сказал. Хуг! — С этими словами я поднялся.

Душенька тоже. Встал