ах, все отдельные его части были уже 
готовы и обтесаны, оставалось их только соединить. Атмосфера была пронизана 
духом необъявленного состязания. Чей образ будет в нем победителем? Их, 
каменный, или наш, духовный, с каждым днем обретающий силу и красоту?

На третий день после визита братьев Энтерс меня снова навестил Гарриман. Он 
выбрал сумерки, чтобы не привлекать к себе внимания. Накануне в Нижнем городе 
появились новые лица. Судя по волнению, вызванному их появлением, это были 
важные персоны, но кто они, мы пока не знали. Энтерс и задумал представить их 
нам. Я принял его в присутствии жены.

— Мистер Шеттерхэнд, вы знаете, кто прибыл сюда сегодня вечером? — взволнованно 
начал он.

— Нет, — ответил я.

— Ваши смертельные враги: четыре вождя!

— Они одни?

— В сопровождении тридцати воинов, не больше.

— А младшие вожди?

— Их пока нет.

— Неосторожно с их стороны — невооруженным глазом видны их намерения! Младшие 
вожди, безусловно, были с ними. Их отсутствие тревожит меня. Наверняка они 
среди тех четырех тысяч всадников, которым приказали прибыть в Долину Пещеры.

— Именно так. Но самое главное: вас завтра требуют на поединок!

— Уфф! Очень интересно!

Тут, естественно, не обошлось без Душеньки:

— Совершенно неинтересно! Да еще и опасно! Кто же намеревается убить моего 
мужа?

— Их четверо: Тангуа, Киктахан Шонка, Тусага Сарич и То-Кей-Хун.

— И что же? Они разом хотят нанести удар моему единственному бедному мужу, — 
хотят заколоть или застрелить его?

— Только застрелить, больше ничего.

— Больше ничего? Вчетвером, сразу!

— Нет, по очереди.

— Прошу не говорить со мной так! Как это мило — один за другим! Так у нас, в 
Германии, стреляют по дискам или по дичи: если не попадет один, то попадет 
другой. Да ни один человек не сможет остаться живым в такой ситуации!

— Они тоже так думают. Конечно же, если такое случится, Олд Шеттерхэнд погиб. 
Тогда не только они насытятся местью, но будет спасен и каменный Виннету. Ведь 
они считают, что Шеттерхэнд — единственный действительно опасный противник. 
Если он умрет, то с помощью четырех тысяч воинов они добьются своего…

— Ого! — в нешуточном гневе перебила его моя жена. — Да прежде чем его 
застрелят, я разнесу эти тысячи краснокожих в пух и прах, одного за другим, и…

Итак, четверо непримиримых вождей решили вызвать меня на настоящую индейскую 
схватку — не на жизнь, а на смерть. То, что они выставят условия, не дающие мне 
практически никакого шанса остаться в живых, ясно само собой. Сегодня вечером,
 — уже нельзя ничего решить, нельзя ничего сделать и изменить. Оставалось 
познакомиться с условиями. И я решил, что эти условия передаст мне Пида, сын 
Тангуа. Он, как известно, был настроен ко мне дружелюбно.

Когда я посвятил в свои планы Душеньку, она уже успокоилась и изложила мне 
следующие соображения:

— Дело ни коим образом не опасно! Ты просто пристыдишь этих четверых негодяев.

— Что ты имеешь в виду?

— Очень просто: ты же противник дуэлей.

— Разумеется.

— Если мерзавцы вызовут тебя на дуэль, ты сообщишь им это. Тогда им станет 
стыдно и они уползут прочь.

— Хм! — улыбнулся я. — И после этого меня будут считать мужчиной?

— А разве не по-мужски открыто и честно признаться в том, что ты противник 
дуэлей?

— Хорошо, я готов «поступить по-мужски», и даже вдвойне! Я «по-мужски» 
признаюсь этому Пиде, что я противник дуэлей. И так же «по-мужски» добавлю, что,
 несмотря на это, готов стреляться с этой лихой четверкой. Разве это не вдвойне 
«по-мужски»?

— Надеюсь, ты шутишь!

— Честно говоря, я воспринимаю этот вызов просто как глупость и действовать 
буду соответственно. Пусть придет Пида, тогда ты услышишь, что я ему отвечу.

— Значит, по-твоему, дело не опасное?

— Не опасное.

— Вожди все предусмотрели, — вмешался Гарриман. — Они знают о вашей хитрости и 
находчивости, поэтому сделают все, чтобы убить вас в поединке. Если же вам 
удастся ускользнуть от смерти, они поручат мне и моему брату отвести вас в 
сторону… вас и вашу жену…

— И меня? — быстро среагировала Душенька. — И вы согласились?

— Разумеется.

— Только на словах, надеюсь?

— Естественно, — кивнул он. — Нам и в голову не придет нападать на вас. Мы 
верны вам и будем защищать вас!

— Я вам верю, — сказала моя жена.


— Это правда? — спросил он, и его лицо посветлело.


— Да, — ответила она.

— А вы, мистер Шеттерхэнд?

Я кивнул.

— Отлично! Могу даже доказать вам, что мы честны. Я приведу неопровержимое 
доказательство. У меня есть один экземпляр нашего договора. Его подписали 
четыре вождя, мистер Ивнинг и мистер Пэпер как свидетели. Вот он. — Он подал 
мне бумагу.

Это был не договор, а сомнительное обязательство платежа, которое вожди вовсе 
не собирались выполнять. Они и в мыслях не держали, что бумага может попасть в 
руки противников, и вскоре собирались забрать ее. Прочитав листок, я х