неожиданности встречи.
— Кто ты, прекрасная дочь ракурроев?
— Я Чистый Родник, дочь вождя Рогатого Быка.
Прошу тебя принять мой дар в благодарность за то, что ты пощадил моего брата 
Ма-Рама.
— Пусть великий Маниту подарит тебе много счастья и много солнц, прекрасный 
цветок прерии. Твои глаза ясны, а лоб чист, пусть же и жизнь твоя будет ясной и 
чистой.
Когда я вернулся к друзьям, все пришли в восторг от вороного жеребца.
— Чарли! — восклицал Сэм. — Он действительно хорош. Если говорить честно, он 
может даже сравниться с моей Тони, разве что у него только хвост подлиннее да 
уши покороче. Теперь у нас есть все. Пора в путь, а там посмотрим, чья возьмет. 
Старик Сан-Иэр еще покажет краснокожим, на что он способен.
Когда все было готово к отъезду, мы сняли путы с наших пленников.
— Масса, поскорее! — поторапливал нас Боб. — Быстро прочь отсюда, чтобы индеец 
не схватил нас всех снова. Боб не хочет, чтобы его зажарили и съели.
Вожди ракурроев даже не шевельнулись, пока мы не покинули вигвам. Мы сели на 
коней и помчались по стойбищу, которое, казалось, вымерло. На глаза нам не 
попался ни один индеец, хотя, несомненно, все племя наблюдало за нами. Мне 
почудилось, что из-за полога вигвама Рогатого Быка выглядывают четыре темных 
глаза… Не менее сотни сердец нетерпеливо стучали, ожидая поры, когда будет 
разрешено пуститься в погоню за нами, но два сердца желали нам счастья и удачи!



Глава IV. САКРАМЕНТО — КРАЙ БОГАТЫЙ

Путешествуя вдоль Колорадо, мы благополучно пересекли обширные владения 
индейцев пайютов и уже приближались к восточным отрогам Сьерра-Невады. Там, на 
берегу озера Моно, мы собирались остановиться и дать отдых измученным дальней 
дорогой лошадям. За нашей спиной остались земли команчей, горные хребты, 
пустынные солончаки и обширные прерии.
Что же заставило нас отправиться в Калифорнию? Что привело нас в края, столь 
далекие от прерий Запада? Во-первых, Бернард Маршалл надеялся отыскать там 
своего брата, во-вторых, мы полагали, что оба Моргана, лишившись на Пекос всей 
своей добычи, устремятся в эту богатую золотом страну, чтобы быстро поправить 
свои дела.
И у нас были более чем серьезные причины так полагать.
Когда мы покинули стойбище команчей, у нас было всего лишь шесть часов свободы. 
Весь вечер и всю ночь мы мчались вперед и на следующий день уже увидели вдали 
вершины Сьерра-Гуадалупе. Все наши лошади, включая и старушку Тони, неслись во 
весь опор, словно им была неведома усталость, и покрывали милю за милей, 
невзирая на трудную дорогу. Нам удалось перебраться через Сьерра-Гуадалупе, так 
и не заметив за собой погони, а когда через несколько дней мы переправились на 
другой берег Рио-Гранде, опасность миновала окончательно.
К западу от Рио-Гранде тянутся отроги Скалистых гор, где и произошло событие, 
подсказавшее нам, где искать Морганов.
Как-то в полдень мы отдыхали на перевале. Виннету стоял на часах. Для 
наблюдения он выбрал скалу, с которой все окрестности, как сзади, так и впереди 
нас, были видны словно на ладони.
Вдруг мы услышали его гортанный возглас, и через мгновение вождь апачей стоял 
перед нами.
— Краснокожие воины идут сюда, — сказал он.
— Сколько их? — спросил я.
Виннету молча поднял растопыренную правую ладонь и три пальца левой руки.
— Восемь? Нам они не страшны. К какому племени они принадлежат?
— Виннету не знает, потому что на их лицах нет боевой раскраски.
— Как далеко они отсюда?
— На расстоянии четвертой части того времени, которое бледнолицые называют 
часом. Пусть мои братья разделятся. Виннету и Сан-Иэр пойдут вперед, а Бернард 
и чернокожий муж встанут сзади, между скал. Мой брат Чарли останется здесь, 
чтобы говорить с краснокожими воинами.
Виннету отвел наших лошадей за скалы, где их не было видно с тропы, и мои 
товарищи заняли свои места. Все было готово к встрече.
Прошло четверть часа, и я услышал мерное поцокивание копыт по камням. Индейцы 
выехали из-за поворота тропы, заметили меня и остановились, я же сидел, 
наблюдая за ними из-под полуопущенных век и притворяясь, что меня одолела 
дремота. На каменистой почве не видно следов, поэтому они, предполагая, что я 
здесь один, обменялись несколькими фразами и подъехали ко мне.
Притворяться дальше не имело смысла, и я медленно встал, сжимая в руках ружье.
— Что бледнолицый делает в этих горах? — спросил один из них.
— Белый муж отдыхает после долгой дороги, — спокойно ответил я.
— Откуда он прибыл?
— С берегов Рио-Гранде.
— А куда держит путь?
— Уфф! — неожиданно воскликнул второй краснокожий. — Воины команчей видели его 
у вод Пекос вместе с Ма-Рамом! Белый муж стрелял в бледнолицых, за которыми мы 
гнались!
Итак, кое-что прояснялось: этот краснокожий был одним из тех пятерых, которые 
преследовали Морганов и которые после моих выстрелов бросились на меня, вместо