звуком, ни единым движением не выдало меня.
Вильямс и второй часовой снова сблизились. После долгой жизни в прерии чувства 
мои обострились, я мог расслышать шепот на расстоянии нескольких шагов.
— Я его, а ты — негра… — донесся до меня голос Вильямса.
Вслед за этим часовые разошлись, а я остался ждать. Услышанного мною было мало, 
чтобы разгадать их план. Через несколько минут они снова вернулись, и до моих 
ушей долетел тихий шепот:
— Конечно, их тоже…
По-видимому, речь шла обо мне и Сэме.
— Не волнуйся, один — щуплый старичок, а второй — простофиля.
Итак, они решили убить нас, хотя я и не знал почему. Когда они снова сошлись, 
послышалось:
— Всех троих…
Теперь речь шла об участи купцов-южан. Мнимые скупщики мехов собирались напасть 
на своих спящих спутников, и, хотя нас было семеро против пятерых, они убили бы 
нас, не получив при этом ни единой царапины.
— Ни минутой раньше, — продолжал шептать Вильямс.
Но когда они приведут свой приговор в исполнение? Прямо сейчас или перед 
рассветом? В любом случае медлить было нельзя.
Во время следующей своей встречи они уже не разговаривали: каждый из них знал, 
что ему делать, слова были ни к чему. Настал мой черед вмешаться в события, и 
как только Вильямс прошествовал мимо меня, я прыгнул ему на спину. Не успел он 
еще упасть, как я левой рукой сжал ему горло, не давая позвать на помощь, а 
правой ударил в висок. Он обмяк и без движения застыл на земле.
Взяв его ружье, я пошел навстречу молодому разбойнику, который в темноте не 
заметил подмены. С ним я расправился тем же нехитрым способом и оставил его 
лежать на песке. Я знал, что оглушенные мной негодяи еще не скоро придут в себя,
 и направился к остальным. Только двое из них еще не спали: Сэм, который уже 
догадался, что должно произойти, и Бернард, который не мог уснуть, 
встревоженный моим поведением.
Я снял с пояса лассо. Сэм тут же последовал моему примеру.
— Только вон тех троих скупщиков мехов, — шепнул я ему на ухо, опасаясь, как бы 
он сгоряча не принялся вязать всех без разбору, а затем громко крикнул:
— Эй, люди! Поднимайтесь!
Все вскочили на ноги, но в то же мгновение петли наших лассо затянулись на двух 
разбойниках, прижав их руки к туловищу так, что они были не в состоянии 
выхватить оружие. Тем временем Бернард Маршалл набросился на третьего мнимого 
торговца и держал его, пока Боб не стянул ему руки ремнями. Все произошло 
настолько быстро, что купцы-южане не успели опомниться, и только когда с 
разбойниками было покончено, один из них почувствовал необыкновенный прилив 
отваги и крикнул, хватаясь за ружье:
— Предательство, к оружию!
Сан-Иэр расхохотался в ответ:
— Не хватайся за свою пушку, мой мальчик. Фейерверка сегодня не будет. Праздник 
отменяется.
Пока я подслушивал часовых, хитрый Сэм предусмотрительно разрядил ружья, а так 
как не знал, кого именно я подозреваю, на всякий случай вынул заряды из всех.
— Не пугайтесь, джентльмены, с вами ничего плохого не случится, — успокаивающе 
произнес я. — Эти люди собирались прирезать нас во сне, поэтому мне пришлось 
побеспокоиться о нашей безопасности.
Мои слова прозвучали для купцов как гром с ясного неба. То, что они в течение 
нескольких дней путешествовали вместе с грабителями, готовившимися предательски 
убить их, потрясло южан. Боб тоже перепугался и подбежал ко мне, словно ища у 
меня защиты.
— Масса Чарли, они хотели убить и Боба?
— Да, и тебя тоже.
— Тогда мы повесим их, правда, масса Чарли? Мы повесим их высоко-высоко на 
столбе.
Захваченные врасплох разбойники молчали, видимо надеясь, что часовые придут им 
на помощь.
— Боб, там за лошадьми лежит Вильямс и его товарищ. Принеси их сюда, — приказал 
я негру.
— Они уже мертвые? — спросил он.
— Не совсем. Я оглушил их.
— Сейчас Боб их принесет. Боб не боится их, если они без сознания.
Через минуту негр, обладавший недюжинной силой, уже тащил на спине одного из 
грабителей. Пока он ходил за вторым, а Сэм вязал их, я объяснил купцам-южанам, 
почему я так поступил с их спутниками. Разъяренные тем, что их так легко 
провели и чуть было не убили, торговцы стали требовать немедленно казнить 
разбойников.
— Прерия живет по своим законам, — возразил им я. — Если бы они подняли против 
нас оружие, тогда мы могли бы с чистой совестью пристрелить их на месте. Но 
поскольку их намерения так и остались намерениями, то мы не имеем права убивать.
 По крайней мере, сейчас. Сначала надо их судить.
— Ах, судить! — обрадовался негр, предвкушая представление. — А потом Боб 
повесит тех пятерых разбойников!
— К чему такая спешка, — охладил я его пыл. — Темно, хоть глаз выколи, хворосту 
для костра нам не набрать — придется ждать рассвета. Нас семь человек, значит, 
пятеро могут спокойно спать, а двое будут караулить разбойников. Не волнуйтесь, 
до восхода солнца эти птички не упорхнут.