— Вы имеете в виду хищных птиц?
— Нет, я имею в виду хищных людей — стейкменов, беспощадных грабителей. Но 
лучше о них сейчас не говорить, чтобы не накликать беду. Должен вам сказать, я 
бы не удивился, встретив в пустыне Олд Файерхэнда или Олд Шеттерхэнда. Хитрый 
старик Сан-Иэр тоже мог бы безбоязненно сунуться сюда, но вы?! Вы что-нибудь 
слышали об этих людях?
— Не припомню. Их имена мне ничего не говорят. А как долго нам еще придется 
ехать, пока мы не выберемся из Льяно-Эстакадо?
— Нам осталось два дня пути.
— И мы, конечно, держимся правильного направления?
— Неужели сомневаетесь?
— Мне показалось, что вехи повернули на юго-восток вместо юго-запада.
— Уверяю вас, вам только показалось. Меня трудно провести, я знаю 
Льяно-Эстакадо как свои пять пальцев.
Мои подозрения возрастали с каждой минутой. Будь он в самом деле столь опытен, 
как говорил, то уже давно заметил бы, что сбился с пути. Поэтому я решил и 
дальше прикидываться простаком и под этой личиной порасспросить его.
— Почему ваша компания посылает вас так далеко на юг? Я всегда думал, что на 
севере мехов больше.
— Очень точно подмечено! — насмешливо произнес Вильямс. — Но нас интересуют не 
только меха, но и шкуры. Здешние индейцы заготавливают впрок мясо бизонов, и у 
них можно за бесценок скупить тысячи дубленых шкур.
— Вот как? А я думал, что ради бизоньих шкур не стоит ехать в такую даль. В 
резервациях поблизости от индейских поселений их можно купить сколько угодно, и 
обойдутся они ничуть не дороже. К тому же торговцы, как мне говорили, могут не 
опасаться индейцев. Это правда, что письмо в конверте или любая бумага с 
печатью служат торговцам верительными грамотами?
— Да. Мы не только не опасаемся дикарей, но даже рассчитываем на их содействие.
— Наверное, у вас есть с собой такие письма?
— Конечно. Стоит мне показать бумагу с печатью, и любой индеец придет мне на 
помощь.
— Это очень интересно, сэр. Покажите, пожалуйста, и мне эту бумагу.
Вильямс смутился, но тут же попытался скрыть замешательство.
— Вы когда-нибудь слышали о тайне переписки? Я могу показывать эти бумаги 
только индейцам.
— Я и не собирался читать их. Судя по вашим словам, вам никогда не приходилось 
держать ответ перед белыми.
— Я держу ответ перед кем бы то ни было только с оружием в руках. Зарубите это 
себе на носу!
Он заговорил умышленно грубо, с явной целью прекратить неудобный для него 
разговор. Я изобразил на лице испуг и смущенно умолк. Сан-Иэр хитро улыбнулся и 
подмигнул своей Тони — каково, мол. Я отошел к ожидающему меня в сторонке 
Бернарду Маршаллу.
— Боб рассказал мне, куда и с какой целью вы отправились, — обратился я к 
молодому человеку. — Скажите, полиция напала на след убийцы, лишившего вас 
средств к существованию?
— Нет, никаких следов не нашли. Но мне кажется, что убийца был не один.
— А где теперь Аллен?
— В Сан-Франциско, по крайней мере, оттуда он прислал нам последние письма.
— Найти его там не составит труда. Вы решили заночевать здесь?
— Наши лошади устали. Продолжать сегодня путь бессмысленно.
— Тогда позволь мне оставить тебя — мне надо позаботиться о лошади.
Я расседлал мустанга, насыпал ему кукурузы и стреножил. Сан-Иэр точно так же 
поступил со своей старушкой Тони. Мы не перекинулись с ним ни словом: двое 
охотников, проживших вместе несколько недель, прекрасно обходятся без слов и по 
глазам узнают мысли друг друга.
Затем я снова вернулся к Маршаллу и беседовал с ним до темноты, но не стал 
посвящать его в свои планы, промолчал и о своих подозрениях.
— Не пора ли расставить часовых, сэр? — спросил я Вильямса. — День выдался 
тяжелый, мы устали и хотим спать.
Тот незамедлительно назначил часовых, но, как ни странно, не доверил охранять 
лагерь ни мне, ни Сэму, ни Бернарду.
Я лег рядом с мустангом, пристроив голову к нему на живот, и сделал так не без 
умысла — умное животное предупредило бы меня о приближении человека. Торговцы 
улеглись неподалеку, приспособив седла в качестве подушек, Бернард хотел было 
устроиться рядом со мной.
— Ложись вместе с остальными, чтобы они не могли разговаривать между собой, — 
шепнул я ему.
Он удивленно посмотрел на меня, но безропотно подчинился. Сэм понял мою задумку 
и тоже устроился рядом с остальными, так что беседовать они могли только стоя 
на часах.
Взошли звезды, но после дождя между небом и землей висела густая пелена тумана, 
и светили они не столь ярко, как обычно. Сначала на часах стояли два 
купца-южанина, а потом их сменили Вильямс и самый молодой из скупщиков мехов. 
Они обходили лагерь каждый со своей стороны и, встречаясь, останавливались на 
минуту-другую. Вероятно, именно в это время они успевали перекинуться 
несколькими словами.
Очень осторожно я пополз к ним. К счастью, там рядом стояла лошадь Боба. Вряд 
ли негру дали хорошего коня, обученного предупреждать хозяина об опасности. И 
действительно, спокойное животное терпеливо сносило мое присутствие и ни единым