— Ах вот как! Значит, мой друг сеньор Кортесио занялся вербовкой солдат для 
французской армии?
— Ну конечно!
— А я-то, старый дурак, думал — в отряды Хуареса.
— Ну что вы, как можно!
— Благодарю вас за разъяснение. Вы свободны и можете вернуться к своим людям.
Лицо добровольца дрогнуло от гнева. Неужели он позволит неизвестному бродяге 
командовать собой?
— Сэр! — воскликнул он с ненавистью в голосе. — Какое право вы имеете 
приказывать мне?
— Разве вам не известно, — с достоинством ответил Олд Дэт, — что у этого костра 
могут сидеть только вожди?
— Мне наплевать на вождей! Я офицер!
— Хуареса? — быстро спросил Олд Дэт.
— Да! То есть нет, Наполеона.
— Ну вот вы и проговорились. Тем более что никакой вы не офицер, раз не умеете 
хранить тайну при любых обстоятельствах. Нам больше не о чем разговаривать. 
Возвращайтесь к своим людям.
Тот хотел было возразить, но вмешался Белый Бобр и взмахом руки приказал ему 
удалиться. Скрипнув зубами так, что мы услышали, офицер Хуареса подчинился.
— Что теперь скажет мой брат? — обратился вестмен к вождю команчей.
— Лицо бледнолицего выдало его, — ответил Белый Бобр. — Но я еще не до конца 
уверен, что они враги.
— Пусть мой краснокожий брат хорошенько подумает. Он уже знает, что бледнолицый 
побывал в Ла-Гранхе у некоего Кортесио и ведет отряд в Мексику?
— Да. Мои уши слышали это.
— Значит, он сторонник тех, для кого Кортесио вербует добровольцев.
— Да, так оно и есть на самом деле. Однако откуда Белому Бобру знать, для кого 
тот Кор-те-си собирает воинов, для Хуареса или Наполеона? — не хотел сдаваться 
вождь.
— Посмотри на это, — торжественно произнес Олд Дэт, доставая из кармана паспорт 
за подписью Хуареса и протягивая его Белому Бобру. — Я и мой молодой друг 
решили выяснить, кому служит Кортесио, а потому пришли к нему и заявили, что 
хотели бы воевать на стороне Хуареса. Тот принял нас как друзей и вручил нам 
эти бумаги. Мой друг может показать тебе такую же.
Вождь осторожно принял в свои узловатые руки лист бумаги, повертел ее перед 
глазами и с усмешкой отозвался:
— Белому Бобру незнакомо искусство бледнолицых, он не может заставить говорить 
бумагу. Но его глаза хорошо видят здесь тотем Хуареса, — и он ткнул грязным 
ногтем в то место, где стояла печать и подпись президента. — Среди моих врагов 
есть сын скво команчей и бледнолицего, он умеет говорить с бумагой. Я позову 
его.
На громкий зов из круга команчей выступил молодой воин лицом несколько светлее 
остальных, подошел к огню, взял из рук вождя паспорт и бегло перевел. Я не 
понял его слов, но лицо Белого Бобра по мере чтения прояснялось. Краснокожий 
дочитал до конца, вернул бумагу вождю и, гордый своим умением, удалился.
— Мой брат желает увидеть бумагу моего друга? — обратился Олд Дэт к вождю.
Тот отрицательно покачал головой.
— Теперь Белый Бобр убедился, что бледнолицые обманули его? Верит ли он, что я 
сказал правду?
— Да. Я сейчас же позову на совет вождей и лучших воинов, чтобы решить, как 
поступить с лжецами.
— Ты позволишь мне принять участие в совете?
— Нет. Мой брат мудрее многих старейшин, а в бою отважнее многих молодых воинов,
 но сейчас он уже доказал то, что хотел доказать. Бледнолицые обманули команчей,
 и команчи сами решат, как наказать их.
— Позволь мне задать еще один вопрос. Мне очень важно услышать твой ответ. 
Почему мой краснокожий брат идет так далеко на юг? Почему он стремится 
углубиться в эти пустынные горы?
— Сначала воины команчей шли на север, но потом им стало известно, что Виннету 
собрал отряды в южных землях апачей и двинулся к Рио-Кончос, оставив свои 
стойбища без охраны. Поэтому мы поспешили повернуть к югу, чтобы напасть на них 
и взять большую добычу.
— Виннету двинулся с отрядами к Рио-Кончос? Но что ему там делать? И кто тебе 
сообщил об этом? Не те ли двое краснокожих, что встретились вам вчера?
— Уфф! Вы видели их следы?
— Да, в дне пути отсюда. Кто они?
— Воины из племени топи, отец и сын.
— Они еще в твоем лагере? Я хотел бы поговорить с ними.
— Мой брат волен поступать как ему вздумается.
— Могу ли поговорить и с теми двоими белыми, которых ты мне отдал?
— Мой белый брат свободный человек, а не пленник. Никто не может запретить ему 
это.
— Тогда, может быть, ты мне также разрешишь обойти лагерь? Мы в стране врагов, 
и я хочу убедиться, что проведу ночь в безопасности.
— Белый Бобр не мальчик и знает, как следует вести воинов по тропе войны, Он 
выставил часовых и выслал вперед разведчиков. Но ты волен поступать как знаешь.
Вождь команчей действительно считал старого вестмена своим большим другом и 
доверял ему, как себе самому, он даже не обиделся на просьбу позволить 
осмотреть лагерь. Тем временем гонцы побежали созывать старейшин и самых