на землю, чтобы как следует рассмотреть следы.
— Здесь они останавливались, — объяснил мне Олд Дэт. — Прибыли два всадника, 
скорее всего разведчики, и принесли вести, которые заставили Белого Бобра пойти 
в обход.
Понукая измученных лошадей, мы повернули на юг по следу, покуда он еще был 
виден, стараясь покрыть за день как можно большее расстояние. Команчи 
торопились нагнать своих, я с нетерпением ожидал встречи с негодяем Гибсоном. 
Но когда окончательно стемнело, нам все же пришлось остановиться и подумать о 
ночлеге. Мы уже собирались спешиться и расположиться в неприютной пустыне прямо 
на песке, как вдруг мой конь фыркнул и, жадно втягивая ноздрями воздух, понес 
меня в темноту. Я догадался, что животное почуяло воду, и отпустил поводья; 
остальные без слов последовали моему примеру. Вскоре мы уже были на берегу 
небольшой реки.
Что может быть желаннее для путника и для изнуренного скачкой коня, чем глоток 
воды? Утолив жажду, краснокожие выставили часовых вокруг своего лагеря, а мы 
устроились несколько поодаль. Олд Дэт долго гадал, к какой реке мы вышли, и в 
конце концов пришел к выводу, что это Моралес, впадающая в Рио-Гранде у форта 
Дункан.
Едва забрезжил рассвет, мы переправились на другой берег, снова вышли на след и 
погнали лошадей. Около полудня впереди показались голые скалы.
— Не могу взять в толк, — ворчал Олд Дэт с озабоченным видом, — какого черта 
Белый Бобр повернул в эти края? Вы представляете, куда нас занесло?
— Нет, но я полагаюсь на вас.
— Вам приходилось слышать о пустыне Больсон де Мапими?
— Никогда.
— Испокон веков пустыня Мапими была пристанищем диких орд, откуда они совершали 
набеги на соседей. Но не думайте, что мы попадем в рай земной с плодородными 
пашнями и цветущими садами. История учит нас, что пустыни периодически 
становятся прибежищем воинственных племен. До разбойников и головорезов, 
населяющих это плоскогорье с его ущельями и перевалами, невозможно добраться, 
чтобы наказать их за грабеж. Я слышал от знающих людей, что здесь есть и 
стойбища апачей, и если команчам вздумается напасть на них, то вряд ли Белому 
Бобру удастся унести ноги — наверняка Виннету уже приготовил им мышеловку.
— О Боже! Но ведь в нее попадем и мы!
— Пусть вас это не пугает. Мы не ссорились с апачами, войну им не объявляли, и 
я надеюсь, что они отнесутся к нам как к друзьям. В крайнем случае вы покажете 
им тотем Инда-Нишо.
— Может быть, стоит предупредить об опасности команчей?
— Попробуйте, сэр. Искренне желаю вам успеха. Вы можете сколько угодно твердить 
им, что они дураки, но команчи вам не поверят. Они всегда верят только себе. Я 
уже переговорил с предводителем отряда и высказал мои опасения, на что он мне 
ответил, что последует за Белым Бобром хоть в Страну Вечной Охоты, а 
бледнолицые трусы, то есть мы, могут катиться куда угодно.
— Какая наглость!
— Да уж, команчей не учили вежливости и хорошим манерам. Но отступать нам 
некуда, даже если там, в горах, нам готовят горячую встречу. Не вешайте нос, 
сэр. Мы покинули пределы Соединенных Штатов, но каким образом и когда сумеем 
вернуться обратно? Отнеситесь к будущему как к книге. Чтобы узнать, о чем она, 
надо прочесть ее до конца!



Глава IV. ЧЕРЕЗ ПУСТЫНЮ МАПИМИ

До сих пор я был совершенно уверен, что нам удастся нагнать Гибсона еще на 
территории Соединенных Штатов, но теперь становилось очевидным, что придется 
следовать за ним в Мексику, к тому же в самые глухие и опасные места. Путь в 
Чиуауа пролегает через северную окраину пустыни Мапими, нам же пришлось 
отклониться к югу, где ни одна страховая компания не даст за жизнь 
путешественника ни цента. К невеселым раздумьям прибавлялась усталость, 
противостоять которой не могли даже команчи, осунувшиеся и потерявшие свои 
бравый, воинственный вид. С тех пор как мы вместе с ними покинули асиенду 
сеньора Атанасио, мы мчались, не переставая понукать измученных лошадей. У 
индейцев кончился пеммикан, наши запасы продовольствия, подаренные нам щедрым 
кабальеро, также таяли на глазах. Дорога мало-помалу шла в гору, и вскоре перед 
нами блеснули под полуденным солнцем скалы, лишенные растительности. Мы 
буквально протискивались в узкие проходы между глыб и утесов, пышущих зноем, 
словно раскаленные камни очага. Лошади перестали обращать внимание на шпоры и 
сбавили шаг. В небе прямо над нами кружили стервятники в надежде на обильную 
поживу. Наконец, миновав очередной поворот, мы заметили вдали темную полоску 
леса на горизонте. Кони, словно почувствовав, что пустыне скоро конец, побежали 
резвее.
Лицо Олд Дэта озарила улыбка, и он сказал:
— Вот теперь я догадываюсь, куда мы направляемся. Сдается мне, что мы вышли к 
Рио-Сабинас, берущей исток в Мапими. Если команчи пойдут по течению реки, наше 
путешествие превратится в загородную прогулку: где вода, там трава, жизнь и 
дичь для пропитания даже в этих забытых Богом местах.
Следы повернули к востоку, мы въехали в узкое ущелье и, миновав его, увидели 
расстилавшуюся перед нами зеленую долину, по которой протекал ручей. 
Осатаневшие от жажды лошади закусили удила и бешеным аллюром понеслись к воде,