— Три дня.
— Что же, через шесть дней я должен встретиться с хозяином на Рифли-Фок. Я 
успею съездить с вами, посмотреть товары и вернуться. Если мы сойдемся в цене, 
Бартон возьмет у вас всю партию. Были ли у вас другие предложения?
— Пока нет, но продавать меха за полцены мы не собираемся. Товар мы вам охотно 
покажем, но нам хотелось бы заранее встретиться с мистером Бартоном.
— К сожалению, это невозможно. Даже будь он здесь в эту минуту, неизвестно, 
смог бы он отправиться с вами в путь завтра же. Мы ведем дела с размахом, и у 
хозяина нет времени на трехдневные поездки, если он не уверен в том, что 
сойдется в цене и получит прибыль. Сам он в любом случае не поедет с вами, а 
пошлет кого-то из приказчиков. Так что решайте — берете меня с собой в вашу 
«крепость» или нет.
Как ни старался, я не нашел подвоха в его предложении, поэтому мы в конце 
концов согласились.
— Можете ли вы выехать с нами на рассвете?
— Ну конечно! Мы, торговцы, дорожим каждым часом. Поэтому сейчас я предлагаю 
идти на отдых, чтобы завтра тронуться в путь пораньше.
Возразить было нечего: приказчик Бартона был прав. Хозяин предложил нам 
устроиться в доме на постелях из шкур и одеял, но мы с Виннету наотрез 
отказались и, как выяснилось позже, были совершенно правы.
— Спасибо, — сказал я, — но в помещении душно и дымно от очага.
— Однако, мистер Шеттерхэнд, — вмешался Роллинс, проявляя неожиданную заботу о 
нас, — сейчас полнолуние, и яркий свет луны помешает вам заснуть. К тому же 
ночи прохладные.
— Не беспокойтесь за нас, сэр, мы привыкли и к холоду и к лунному свету. 
Позвольте нам устроиться на ночлег, как нам хочется.
Однако Роллинс и не думал сдаваться, продолжая нас уговаривать заночевать в 
доме, чем снова возбудил во мне подозрения. Исчерпав все доводы, он вынужден 
был отступить, так как чем больше он настаивал, тем больше мы укрепились в 
мысли, что следует сделать по-своему.
Мы с Виннету уже направились к. двери, когда хозяин сказал:
— Обычно я запираю дверь на засов. Может быть, сегодня нс делать этого, как вы 
считаете?
— Но почему?
— Вдруг вам что-нибудь понадобится, а вы не сможете войти?
— Вы очень любезны, мистер Корнер, но дверь лучше все-таки запереть, тем более 
что места у вас неспокойные. Если же нам что-нибудь понадобится, мы позовем вас 
в окно.
Покидая дом, мы слышали, как хозяин гремел железными запорами. Луна стояла 
низко в небе, заливая все молочным, холодным светом. Мы пошли в кораль к тому 
месту, где лежали на траве Сволоу и жеребец Виннету. Завернувшись в одеяла, я 
улегся рядом с моим конем и пристроил голову ему на шею.
Внезапно среди ночи я проснулся от того, что Сволоу приподнял голову, с шумом 
втягивая ноздрями воздух. Мгновенно вскочив на ноги, я бросился к частоколу и 
выглянул в щель между бревнами. Виннету, проснувшийся от шороха моих шагов, 
стоял рядом со мной уже мгновение спустя.
По прерии к дому ползком подбирались краснокожие. Двигались они очень осторожно,
 в руках поблескивало оружие.
— Мой брат видит этих людей? — спросил шепотом я.
— Да, — ответил мне еле слышно Виннету. — Это сиу-окананда.
— Они собирались напасть на дом. Надо помочь белым людям, мы их гости и не 
можем бросить их в беде.
— Хорошо, — отозвался Виннету. — Но лучше спрятать коней в доме, чтобы окананда 
не украли их.
— Скорее, пока краснокожие далеко и не могут видеть нас.
Мы сняли путы с лошадей и, укрываясь за частоколом, повели их к дому поселенца. 
Виннету хотел было позвать хозяина через окно, но вдруг мы обнаружили, что 
дверь не заперта, и тихонько вошли внутрь.
— Кто здесь? Почему в доме лошади? — ничего не понимал проснувшийся Корнер.
— Это мы, Виннету и Олд Шеттерхэнд, — ответил я. — Не зажигайте света.
— Но как вы вошли?
— Как и все люди — через дверь.
— Но ведь она была заперта!
— Как видите, нет.
— Тысяча чертей! Неужели я плохо задвинул засов? Но почему вы привели сюда 
лошадей?
— Чтобы их не украли.
— Кто?
— Индейцы окананда, которые уже окружают дом, чтобы напасть на вас.
Хотя накануне вечером Корнер утверждал, что справится и с сотней краснокожих, 
узнав, что они приближаются к его дому, не на шутку встревожился. Роллинс тоже, 
казалось, был охвачен страхом.
— Успокойтесь! — приказал Виннету. — Врага победит не тот, кто громче кричит, а 
тот, кто сильнее. Пусть лучше бледнолицые подумают, как отразить нападение.
— Тут нечего думать, — ответил Корнер, пытаясь в темноте снять со стены ружье.
 — Луна светит ясно, это нам на руку. Перестреляем их всех до одного!
— Мы не должны делать этого, — остановил его Виннету.
— Это почему же?
— Потому что нельзя проливать кровь без нужды.
— Мы проучим краснокожих собак, и тогда оставшиеся в живых надолго запомнят