— В тот день мне и моему верному Сволоу грозила опасность быть зажаренными 
живьем, — ответил я, протягивая руку за перстнем.
— Оставьте его пока у меня! — глухо произнес Олд Файерхэнд, сжимая перстень в 
кулаке. — Я должен знать, как кольцо попало к вам. У меня на это есть право.
— Успокойтесь, сэр, я не собираюсь оспаривать ваши права. Поверьте, если бы 
кто-то другой посмел не вернуть мне кольцо, я заставил бы его раскаяться. Вам 
же я расскажу все в подробностях, а вы, в свою очередь, представите мне 
доказательства на свои права.
— Говорите же! Если бы я увидел это кольцо в руках человека, которому не 
доверяю, оно стало бы ему смертным приговором.
Итак, загадка громоздилась на загадку, и все они сплетались в один узел. Олд 
Файерхэнд был знаком с Гарри и с Форстером, а волнение, охватившее его, 
свидетельствовало о том, что эти люди были ему близки. Любопытство жгло меня, я 
с трудом подавил желание порасспросить вестмена и принялся сам рассказывать о 
встрече с мальчиком.
Олд Файерхэнд лежал у костра напротив меня, на его странно напряженном лице 
плясали отблески огня, с возрастающим вниманием он ловил каждое мое слово, а 
когда я дошел до описания пожара и рассказал, как схватил Гарри и помчался с 
ним вниз по реке, он не выдержал, вскочил на ноги и воскликнул:
— Боже мой, это был единственный путь к спасению! Продолжайте же!
Я тоже поднялся, взволнованный страшными воспоминаниями, и продолжил рассказ. 
Олд Файерхэнд стоял напротив меня с широко раскрытыми глазами, впившись 
взглядом в мои губы, словно боялся пропустить хоть слово, а его тело дрожало от 
напряжения, как будто это он, а не я сидел с мальчиком на спине мчащегося 
сквозь пламя коня, прыгал в бурлящий поток реки и, одолеваемый страхом смерти, 
пытался добраться до отвесной, изрезанной трещинами скалы. Не помня себя, он 
ухватил меня за плечо и сжал с такой силой, что мне пришлось стиснуть зубы, 
чтобы не закричать от боли. Хриплое дыхание, напоминающее стон, вырвалось у 
него из груди.
— Боже! — вскричал он со слезами на глазах, когда услышал, что я вместе с 
мальчиком благополучно добрался до края оврага, где огонь не мог достать нас. — 
Это ужасно! Мне казалось, будто я сам горю в пламени, хотя заранее знал, что вы 
спасли его, иначе он не подарил бы вам кольцо.
— Он мне его и не подарил. Перстень соскользнул с его пальца, а он не заметил 
потери.
— Тогда вы были обязаны вернуть чужую вещь владельцу.
— Что я и хотел сделать, но Гарри убежал от меня. Мне удалось увидеть его 
только на следующий день, в кругу какой-то семьи, избежавшей смерти, потому что 
их дом стоял на высоком уступе.
— Но вы сказали ему про кольцо?
— Нет. Меня не подпустили к нему и даже пальнули для острастки.
— Узнаю Гарри. Он больше всего ненавидит трусость и принял вашу выдержку за 
робость. А что случилось с Форстером?
— Я слышал, что уцелела лишь одна семья, остальные погибли в море огня.
— Какое ужасное наказание за глупое и преступное решение слить нефть в реку, 
чтобы вздуть на нее цены.
— Вы знали его?
— Мне довелось несколько раз бывать в его доме в Нью-Венанго. Этот человек 
безмерно гордился своим богатством и всех остальных и в грош не ставил, хотя 
ему следовало бы вести себя со мной повежливее.
— Там вы и познакомились с Гарри?
— С Гарри? — переспросил он со странной улыбкой. — Я давно с ним знаком. 
Встречались с ним и в Нью-Венанго, и в Омахе, где у него живет брат, да и в 
других местах.
— Расскажите мне о нем. Мальчик заинтересовал меня.
— Только не сейчас. Ваш рассказ так разволновал меня, что мне недостанет сил на 
такой разговор. Потом я расскажу вам все, что знаю. Он не сообщил вам, что ему 
нужно было в Нью-Венанго?
— Нет, он сказал только, что заехал туда по пути.
— Все сходится! Но вы уверены, что ему удалось избежать опасности?
— Совершенно уверен.
— А видели вы, как он стреляет?
— Я ведь уже говорил, что он пулей сшиб цветок на моей шапке. Необыкновенный 
мальчик!
— Да-да, вы правы. Необыкновенный! Его отец — старый опытный траппер, он сам 
льет пули, и они всегда попадают в цель. От него Гарри и научился стрелять. И 
не думайте, что он стреляет, только чтобы покуражиться. Когда в том будет 
необходимость, он не даст промаха.
— А где же его отец?
— То тут, то там… Он старый бродяга, но я вас обязательно с ним познакомлю.
— Мне было бы очень приятно, сэр.
— Вы заслужили его благодарность.
— Что вы, не стоит говорить о таких пустяках.
— Не скромничайте. Я уже успел узнать вас и понял, что вы не из породы 
хвастунов. Вот вам кольцо. Когда-нибудь вы поймете, как я вам доверяю, и 
оцените мой поступок. — Он с непонятной мне многозначительностыо посмотрел на 
меня. — Пойду-ка я сменю Виннету на часах. А вы ложитесь спать и наберитесь сил 
для завтрашнего перехода. Завтра и нам и лошадям придется несладко — за один 
день придется покрыть расстояние до Манкисити.
— Но ведь вы собирались завтра добраться только до Грин-Парка. К чему такая