одна из тех величественных прерий, что тянутся между верховьями Канейдиан и 
Пекос. По земле тянулся след, будто здесь проволокли огромный трезубец. Видно, 
лошади шли рядом, в том же порядке, в каком покидали лагерь. Наверняка индейцам 
было нелегко поддерживать покойного в седле в течение столь долгого пути, но 
пока ничто не говорило об их попытках облегчить себе задачу. Однако я был 
уверен, что им придется это сделать.
Тем временем Сэм Хокенс решил, что пришла пора начинать мое обучение, и стал 
объяснять мне, по каким признакам можно определить, как ехали всадники: шагом, 
рысью или галопом. Объяснял он очень доходчиво.
Полчаса спустя мы увидели перед собой лес, но, подъехав ближе, убедились, что 
он останется слева от нас. Деревья росли не густо, и всадники могли бы без 
труда проехать здесь друг за другом, но апачам, так как три их лошади ехали 
рядом, пришлось обогнуть лес. Мы тоже не стали в него углубляться, а поехали по 
их следам, по проторенной ими же тропе. Потом, естественно, когда я уже 
«выучился», я обычно сокращал путь, проезжая сквозь лес, и опять находил след 
по ту сторону препятствия.
Чем дальше мы ехали, тем уже становилась прерия, превратившись в конце концов в 
долину, поросшую редким кустарником. Здесь мы нашли место, где апачи сделали 
привал. Над зарослями возвышались дубы и буки. Соблюдая меры предосторожности, 
скрываясь за кустами, мы подъехали к деревьям только тогда, когда убедились, 
что краснокожие давно покинули это место. По ту сторону кустов трава была 
сильно вытоптана. Осматривая ее, мы пришли к выводу, что апачи сошли с лошадей, 
отвязали тело, сняли его с седла и уложили на траву. Мы обнаружили, что в 
зарослях индейцы вырезали дубовые жерди и очистили их от ветвей.
— Зачем понадобились им жерди? — менторским тоном спросил Сэм.
— Они смастерили что-то наподобие носилок или саней, чтобы положить на них тело,
 — ответил я.
— Почему вы так думаете?
— Я все ждал, когда же индейцы что-нибудь предпримут. Нелегко удерживать тело в 
седле.
— Неплохо. Это вы тоже вычитали в ваших книгах?
— Описание точно такого же случая — вряд ли, но ведь все зависит от того, кто и 
как читает книгу. Из книг действительно можно многому научиться и при случае 
воспользоваться знаниями.
— Мда. Хоть какая-то польза есть. Похоже, тот, кто это писал, побывал на Западе.
 Впрочем, я и сам так думаю. Посмотрим, правы ли мы.
— Я думаю, они сделали сани, а не носилки.
— Почему же?
— У апачей всего три лошади. Для саней достаточно одной, для носилок необходимы 
две, идущие рядом или друг за другом.
— Да, это так, но сани оставляют глубокий след, что для апачей опасно. Сюда они 
прибыли вечером. Посмотрим, ночевали они здесь или продолжали путь ночью.
— Я думаю, что они немедленно пустились в путь, ведь времени у них в обрез.
— Верно, но давайте осмотрим все внимательнее.
Мы сошли с лошадей и, держа их под уздцы, медленно двинулись по следу, который 
теперь явно изменился; правда, он все еще был тройным, но приобрел совсем иные 
очертания. Средний широкий след оставили лошадиные копыта, а две параллельные 
рытвины прочертили сани, сделанные из двух длинных жердей и нескольких 
поперечных веток.
— С этого места они ехали друг за другом, — заметил Сэм. — Вполне могли ехать 
рядом, но что-то заставило их двигаться именно так. За ними!
Мы опять сели на коней и пустили их рысью. Я попытался понять, почему апачи 
ехали гуськом, и вскоре понял.
— Сэм, будьте внимательны! Где-то здесь след изменится, а мы можем проглядеть.
— Чего это он вдруг изменится?
— Ну как же, ведь они смастерили сани не только чтобы провезти тело, но и для 
того, чтобы самим незаметно разъехаться в разные стороны.
— Разъехаться? Это им и не снилось, хи-хи-хи! — засмеялся вестмен.
— Ясно, не снилось, они ведь это сделали наяву.
— Скажите, откуда вы это взяли? Тут уж точно книги подвели вас.
— Об этом в книгах нет ни слова, но они меня научили думать.
— Ну и?…
— До сих пор вы играли роль учителя, сейчас разрешите мне задать вам вопрос.
— Разумеется, но только умный. Спрашивайте, мне очень интересно!
— Почему индейцы обычно ездят гуськом? Мне кажется, не потому, что так удобно 
или принято.
— Чтобы нельзя было сосчитать всадников.
— Я думаю, мы имеем дело именно с таким случаем.
— Вряд ли. Один едет впереди, потом идет конь с санями, а сзади второй апач 
следит, чтобы тело не упало на землю.
— Возможно, но не забывайте, что они торопятся напасть на наш лагерь. С телом 
Клеки-Петры им быстро не поскакать, а потому, думаю, один из них повезет 
мертвеца, а другой поскачет за подмогой.
— У вас богатое воображение. Уверяю, они и не подумают разъезжаться.
Мне не хотелось возражать Сэму. Ведь я, новичок, мог и ошибаться в споре с 
опытным следопытом. Не сказав больше ни слова, я напряженно всматривался в след.

Он привел нас к широкому руслу высохшей реки, по которому вода мчится только 
весной. Дно реки покрывали круглая галька и песок. Медленно продвигаясь вперед, 
я стал внимательно осматривать песчаные островки. Если моя догадка верна,