долго сидели, переживая. Потом Билл Паркер сказал:
— Сэр, вы сделали больше, чем смог бы каждый из нас на вашем месте. Сэм Хокенс 
сам полез туда. Но оставлять его там нельзя!
— Конечно, надо его выручать, но теперь это будет гораздо труднее. Поверьте, 
кайова не позволят застать себя врасплох дважды.
— Само собой, но попытаться надо.
— Обязательно, но сначала необходимо все обдумать: что могут сделать двенадцать 
человек против пятидесяти? К тому же теперь кайова ждут нападения. Похоже, есть 
один-единственный выход, учитывая, что днем атаковать опасно.
— Отлично! Сегодня же ночью мы и ударим!
— Спокойно! Я же сказал — надо все хорошенько обдумать!
— Вы пока думайте, сэр, а мне позвольте перебраться на ту сторону на разведку.
— Вы сделаете это, но позже, дайте кайова немного успокоиться. Впрочем, скорее 
всего, я составлю вам компанию.
— Хорошо, сэр, очень хорошо! Пусть так и будет! И это уже означает нападение; 
на себя беру шесть-восемь краснокожих, Стоун — не меньше. Не правда ли, старина 
Дик?
— Попал в точку, Билл, — отвечал Дик. — Если речь идет об освобождении Сэма, 
мне чихать, сколько их там будет. Жаль Сэма, он воробей стреляный, но сегодня 
для него был неудачный день.
Действительно, сегодня Сэму явно не повезло. Итак, хорошенько обдумать, 
обдумать… Моя жизнь — в моем полном распоряжении, но жизнью апачей я рисковать 
не имел права. Впрочем, можно добиться хитростью… и с меньшим риском, но для 
этого надо перебраться на тот берег. Я решил взять апачей на случай, если 
нападение окажется возможным.
На той стороне по-прежнему стоял большой шум, и мы вынуждены были ждать. 
Постепенно все стихло, тишину нарушали лишь громкие и сильные удары томагавков. 
Вероятно, кайова решили нарубить дров для костров, чтобы до утра поддерживать 
огонь.
Затем удары топоров прекратились. Звезды показывали полночь, пора было 
приступать к делу. Мы хорошенько привязали лошадей, я еще раз проверил ремни и 
кляп у пойманного мной индейца, и мы покинули лагерь той самой дорогой, по 
которой я шел несколько часов тому назад.
У леса над рекой я оставил в засаде отряд апачей под началом Дика Стоуна, а сам 
с Биллом Паркером поднялся бесшумно на тот берег. Выбравшись наверх, мы легли 
на землю и прислушались. Вокруг стояла полная тишина. Мы медленно поползли 
вперед. Восемь костров по-прежнему сильно полыхали. Вместо сучьев в них горели 
толстые бревна. Мы продолжали ползти дальше, но так никого и не встретили. 
Немного погодя мы убедились — индейцы покинули лагерь.
— Они ушли, и ушли скрытно! — поразился Паркер. — А в костры подбросили дров.
— Чтобы скрыть свой уход! Они решили нас обмануть. Раз горят такие костры, мы 
должны думать, что они здесь.
— Но куда они ушли? И насовсем ли?
— Похоже, что так. Сэм — хорошая добыча, надо ее спрятать подальше. Кто знает, 
что у них на уме!
— А что может случиться?
— А вот возьмут и нападут на нас с той стороны, откуда мы их не ждем!
— Черт возьми! Возможно! Сэр, надо спешить!
— Да, нужно вернуться и хотя бы спрятать лошадей.
Мы сошли вниз к апачам и поспешили в лагерь, где пока все было в полном порядке.
 Решив не дожидаться кайова, мы вскочили на лошадей и, отъехав как можно дальше,
 остановились на ночлег. Не найдя нас на старом месте, кайова отложат поиски до 
утра, думали мы. Пленника мы забрали с собой.
Нам ничего не оставалось, как запастись терпением и дожидаться рассвета. Кто 
мог — спал, а кто нет — бодрствовал. Так прошла ночь, и как только забрезжил 
рассвет, мы сели на коней и вернулись на прежнее место. Убедившись, что ночью 
сюда никто не приходил, и приняв меры предосторожности, мы решили осмотреть 
лагерь кайова. Костры уже погасли, и только кучи пепла напоминали о вчерашних 
событиях.
Мы занялись следами. Они говорили, что кайова оседлали лошадей и поехали на 
юго-восток. Похоже, они отказались от мысли вступить с нами в бой, так как 
момент внезапности был упущен, едва ли можно было уповать на успех.
А Сэм? К величайшему огорчению Дика Стоуна и Билла Паркера, они забрали его с 
собой. Мне искренне было жаль нашего товарища, и ради его освобождения я был 
готов на любой, даже безумный, поступок.
Дик не находил себе места.
— Бедняга Сэм! Эти дикари привяжут его к столбу пыток и станут мучить.
— Нет, — возразил я. — Не забывайте, у нас в плену их воин, он заложник.
— А это им известно?
— Безусловно. Сэм должен был сказать. Мы можем поступить с ним точно так же, 
как они с Сэмом.
— Тогда скорее отправимся за нашими индейцами!
— Обождем немного.
— Что? Вы собираетесь его там оставить?
— Нет.
— Так как же это понимать?
— А так, что я не позволю этим краснокожим разбойникам водить нас за нос.
— За нос? Не понимаю.
— Взгляните на их следы. Когда они оставлены?
— Похоже, до полуночи.