Он грозно сверкнул глазами и воскликнул:
— Олд Шеттерхэнд собирается помешать мне? Я не хочу, чтобы старые скво плевали 
в меня, считая трусом! Я не хочу, чтобы меня изгнали из моего собственного 
племени за то, что я не отомстил за смерть своих близких!
— Ты меня не понял! Я тоже хочу, чтобы убийца был наказан. Трое уже получили по 
заслугам, четвертый сбежал, но ему от нас не уйти.
— Я в этом не сомневаюсь! — воскликнул Виннету. — Но дело не только в нем одном.
 Он действовал как сын белого племени, которое несет нам смерть. Все 
бледнолицые отвечают за то, чему научили его, поэтому они все виноваты. И я, 
Виннету, первый и верховный вождь всех апачей, бросаю им вызов!
Он стоял передо мной, гордый и непреклонный. Несмотря на свои юные годы, он — 
могучий вождь апачей! Да, такой сдержит клятву, сумеет собрать под своим 
командованием всех краснокожих воинов и начать великую и отчаянную, не на жизнь,
 а на смерть, войну с белыми. Не важно, что исход ее предрешен. Все равно 
прерии Дикого Запада покроют тысячи трупов.
Именно тогда, в ту страшную и горестную минуту, решалась судьба многих племен, 
решался вопрос — быть или не быть кровавой бойне, откопают ли краснокожие 
военный топор и вступят ли на военную тропу против белых.
Я взял апача за руки и сказал:
— Пусть Виннету выслушает меня. Возможно, это последняя моя просьба. И он 
больше никогда не услышит голоса своего белого друга и брата. Здесь лежит 
Ншо-Чи, и ты говоришь, что она любила меня и умерла с моим именем на устах. 
Тебя она тоже любила: меня — как друга, тебя — как брата, и ты отвечал ей тоже 
любовью. Во имя этой любви заклинаю тебя: дай свою клятву после того, как скалы 
сомкнутся над достойнейшей из дочерей апачей, но только не сейчас.
Опустив голову, Виннету внимательно слушал меня, затем посмотрел на сестру. 
Лицо его смягчилось, и он заговорил:
— Мой брат Сэки-Лата имеет большую власть над сердцами людей. Ншо-Чи 
обязательно бы последовала твоему совету, поэтому и я не могу отказать. Когда 
глаза мои не будут видеть их тел, тогда и решится, понесут ли воды Миссисипи и 
ее притоков кровь бледнолицых и краснокожих в море. Я сказал! Хуг!
Я с благодарностью пожал ему руку.
— Мой краснокожий брат поймет, что не милости для убийцы прошу я. Пусть 
преступника настигнет суровая и страшная кара, которую он заслужил. Нельзя 
позволить ему убежать. Скажи, Виннету, что нам делать?
— Ноги мои скованы, — мрачно сказал вождь, — обычаи моего народа повелевают 
остаться с мертвыми родными и похоронить их. Только потом я смогу вступить на 
тропу отмщения.
— Когда будут похороны?
— Я должен посоветоваться с воинами. Мы можем или похоронить их здесь, где они 
умерли, или отвезти туда, где они жили. Если их тела найдут здесь последнее 
пристанище, на обряд погребения верховного вождя Инчу-Чуны потребуется 
несколько дней.
— Убийца успеет скрыться!
— Не успеет. Виннету не может пуститься в погоню, но вместо него это сделают 
другие. А теперь, брат, скажи, как ты очутился здесь?
Он заговорил об обычных делах и внешне казался совершенно спокойным. Я 
рассказал ему обо всем. Вдруг мы услышали тяжелый стон, доносящийся с места, 
где лежали сраженные мной грабители. Мы приблизились к ним и увидели, что один 
из них, раненный, как и Ншо-Чи, в грудь, еще жив и только что пришел в сознание.
 Вытаращив глаза, он что-то бормотал. Второй белый был мертв: пуля попала ему в 
сердце. Я наклонился к раненому и спросил:
— Вы узнаете, кто рядом с вами?
Казалось, он силился припомнить, что произошло, затем его глаза просветлели, и 
я услышал тихий голос:
— Где… где… Сантэр?
— Убежал.
— Ку…да…?
— Не знаю, но думаю, вы поможете нам. Ваши товарищи мертвы, и вам тоже осталось 
недолго жить. Хотя бы перед лицом смерти скажите правду. Откуда пришел Сантэр?
— Не… знаю…
— Это его настоящее имя?
— У… него… много… имен…
— Кто он такой?
— Не… знаю…
— Здесь у вас поблизости есть еще сообщники?
— Нет… нет…
— Куда вы ехали?
— Никуда… Туда… где… деньги…
— Следовательно, вы бандиты? Почему решили напасть на апачей?
— Наг… гиты…
— Но вы же ничего не знали о золоте?
— Не… знали… сначала…
Ему было трудно говорить, и я сам составил за него фразу:
— Вы услышали, что апачи едут на восток, и подумали, что у них должно быть 
золото?
Он кивнул в ответ.
— Поэтому решили напасть на них? Чтобы ввести нас в заблуждение, вы проскакали 
немного вперед, а потом вернулись?
Он опять подтвердил кивком головы.