ну  и  Буллеру,  которых  буры
беспощадно колотили.
   Старый маршал готовился нанести решающий удар под Кимберли.  Главные  его
силы сосредотачивались перед армией  Кронье,  которой  предстояло  выдержать
первый натиск.
   Кронье славился не только гражданской доблестью и военными способностями.
Не менее примечателен был он своим  упрямством.  Это  упрямство,  о  которое
разбивалось все, даже сама  очевидность,  и  должно  было  привести  .его  к
катастрофе.
   В  пакете,  который  Сорви-голова  привез  Кронье,  вме-сте   с   другими
документами находилось письмо Жубера, где  генерал  давал  Кронье  несколько
советов в связи с но-вой военной ситуацией.
   "Остерегайтесь старого Боба, как самого дьявола,- писал Жубер. - Говорят,
он задумал что-то новое. Это искуснейший стратег. Он строит все на маневре и
избегает лобовых атак. Боюсь, что  нас  ожидают  обходные  движения  широким
фронтом, которые он в силах  осуществить  благодаря  чудовищному  количеству
своих солдат..."
   Кронье,  горделиво  взглянув   на   действительно   грозные   укрепления,
возведенные бурами против лорда Митуэна, тихо, как бы про себя, проговорил:
   - За такими стенами я не боюсь никого и ничего, даже обходного  движения,
мысль о котором преследует Жубера. Робертс - такой  же  английский  генерал,
как и все прочие  генералы,  с  которыми  мне  приходилось  иметь  дело.  На
обходное движение он не решится.
   Кронье совершил двойную ошибку.
   Во-первых,   Робертс-прирожденный    солдат,    обязан-ный    возвышением
исключительно своему таланту  полководца,  -  не  был  таким  же  английским
генералом, как и все прочие. Во-вторых, он решился.
   Все произошло без лишнего шума и треска, без ненужной болтовни и бряцания
оружием. По возвращении в лагерь Кронье Сорви-голова снова впрягся в тяжелую
службу разведчика. Теперь он служил под командой полковника  Виллебуа-Марей,
выполняя эту опасную работу с обычной своей  находчивостью  и  усердием.  Он
набрал отряд в два десятка молодых людей, таких же смелых и ловких,  как  он
сам.  В  их  числе  находился,  конечно,  и  Поль  Поттер.  Фанфан  был  его
лейтенантом.
   С невероятной отвагой, но и с неслыханной для таких  юнцов  осторожностью
Молокососы  предпринимали  дальние  объезды  по  всему   фронту   Кронье   и
возвращались всегда с целым коробом важных военных сведений.
   14  февраля  Сорви-голова  примчался  во  весь   опор   сообщить   своему
полковнику, что английские войска заняли Коффифонтейн.  Сообщение  это  было
настолько  серьезно,  что  Виллебуа-Марей  решил  проверить  его  лично.  Он
отправился один и вернулся страшно взволнованный. Сорви-голова не ошибся.
   Полковник немедленно известил о случившемся  Кронье.  Последний  спокойно
ответил, что все это вполне вероятно, но нет никаких причин волноваться.
   Однако Виллебуа-Марей, обладавший непогрешимой проницательностью  питомца
современной военной школы, чувствовал, что это событие является  лишь  одной
из частей широкого обходного движения.
   На следующий день полковник, еще более озабоченный, чем  накануне,  снова
поскакал  в  направлении  Коффи-фонтейна,  на  этот  раз   в   сопровождении
австрийского офицера, графа Штернберга.  Не  доехав  до  Коффифонтейна,  они
остановились. Там шло  сражение.  Гремели  пушки.  Один  раненый  английский
солдат уверял, что сюда подходит лорд Китченер с пятнадцатитысячной  армией.
Оба офицера видели, как вдали прошло несколько английских полков.
   Иностранные офицеры помчались в Магерсфонтейн поставить в известность  об
этом Кронье. Но генерал выслушал их равнодушно и, пожав плечами, ответил:
   - Да нет же, господа, вы ошиблись! Какое там обходное движение! Его нет и
не может быть. Даже очень крупные силы не решились бы на  столь  рискованную
операцию.
   Прошло еще двадцать четыре часа.
   На рассвете полковник Виллебуа-Марей, взяв с собой  восемь  кавалеристов,
отправился в разведку по направлению к Якобсдалю.  На  полдороге  он  увидел
английскую армию, тянувшуюся бесконечной лентой, и  во  весь  опор  поскакал
обратно. К своему великому удивлению, он не заметил  ни  малейшего  признака
тревоги в бурских траншеях. Беззаботные буры мирно почивали у своих повозок.
   Полковник забил тревогу. Над ним стали смеяться.
   - Но неприятель совсем рядом! Его войска вот-вот окружат и захватят вас.
   Буры ответили новым взрывом хохота и вскоре опять захрапели.
   Виллебуа-Марей бросился к генералу, рассказал ему о  страшной  опасности,
готовой  обрушиться  на  его  маленькую  армию,  умолял  отдать  приказ   об
отступлении.
   С волнением, от которого исказились благородные черты его лица и задрожал
голос, он добавил:
   - Генерал Кронье! Вы берете на себя страшную ответственность... Вы будете
разгромлены, а между тем в ваших  руках  исход  борьбы  з