ющим...
     -- Как? Уже командующим?
     -- Да, командующим отрядом, который  я должен собрать в несколько часов
и о котором  вы услышите  завтра.  На рассвете мы  откроем охоту на казаков,
пока вы будете истреблять их работу пушками!
     -- Браво, милый Сорви-голова! Вы пойдете к маркитантам.
     -- Да, господин капитан!  Я обойду торговцев... там, наверно, сидят мои
верные товарищи, которые будут отличными рекрутами для нового патруля!
     -- Вы составите настоящий адский патруль!
     -- Это название мне нравится,  господин капитан!  Вы  --  крестный отец
патруля и будете гордиться своим крестником!
     -- Поблагодарите там за меня сестру  Елену, тетку Буффарик, мадемуазель
Розу,  всех этих самоотверженных женщин, заботы которых спасли и вас, и меня
от смерти. Мы  лежали там  оба,  умирающие,  измученные лихорадкой, с верной
Митральезой около нас!
     Дежурный офицер спешно подъезжает к капитану и подает ему конверт.
     Капитан  разворачивает  бумагу  и  читает:  "Приказ  командиру  третьей
батареи.  Ровно в  шесть  часов  бросить три бомбы на  бастион  и продолжать
безостановочно огонь".
     Он пожимает руку зуаву и говорит:
     -- Я должен дать сигнал к битве, до свидания, друг мой!
     -- До свидания, господин капитан!
     Вся союзная армия охвачена лихорадкой. Новость облетела войско. Солдаты
испытывают дикую радость при мысли о  бомбардировке. Никто не  сомневается в
успехе. На завтра назначают друг другу свидание  в Севастополе. Ночь кажется
томительно  длинной. Никто не смыкает глаз. В три часа утра солдаты выбегают
из  палаток  и  закусывают.  Через два часа они  солидно завтракают, запивая
завтрак  двойной  порцией  вина  и  глотком  водки. Последние  приготовления
закончены.
     Пехотинцы осматривают  свою  экипировку до  самых  подошв.  Кавалеристы
седлают  лошадей,  саперы  и  понтонеры грузят  на  повозки доски,  помосты,
лестницы. Канониры заряжают орудия.
     Погода великолепная. Занимается заря. Через двадцать пять минут взойдет
солнце.
     Явственно доносится бой городских часов в Севастополе. Шесть!
     На батарее номер  три  раздаются три ужасных выстрела с промежутками  в
десять секунд и разносятся далеко в городе.
     Это - сигнал! Весь фронт французских и  английских войск заволакивается
дымом, и громовой  улар  следует за тучей  дыма. Сто  двадцать пять пушек  и
мортир  выпускают  целый  ураган  огня  на  русские  укрепления.  Неприятель
отвечает  непрерывным огнем.  В адском  шуме ничего не слышно, в густом дыму
нельзя  ничего  разобрать. Стреляют  без передышки. Понятно,  что неприятель
терпит  большой урон  от  огня артиллеристов, но  что особенно раздражает  и
удивляет  русских   --  это  потеря  большого  числа  артиллеристов,  убитых
ружейными выстрелами. Время от времени  наступает  затишье.  Тогда раздается
сухой легкий выстрел, потом свист, и русский канонир падает на свое орудие с
размозженным  черепом,  с  пробитой  грудью,  с  простреленным  плечом.  Эта
убийственная стрельба продолжается беспрерывно.
     Русские  внимательно смотрят во все стороны, разглядывают в бинокли все
неровности почвы и наконец  замечают между  батареями и траншеями  маленькие
насыпи земли,  которые прикрывают собой ямы, где укрываются по два  человека
стрелков.  Этих  насыпей около полусотни  -  везде,  где  вчера  не  было ни
малейшего возвышения.
     С  русских укреплений  видны  только концы двух  карабинов  да  красный
лоскут, свидетельствующий о засаде.
     Там, за этими холмиками, засел адский патруль, так живописно окрещенный
капитаном Шампобером и заставивший говорить о себе даже русских.
     По приказу генерала Боске Сорви-голова отлично устроился. На его призыв
сбежалась толпа волонтеров. При одной мысли об  экспедиции  с ним, весь полк
хочет  следовать за любимым  товарищем. Сорви-голова выбирает себе семьдесят
человек  и  комплектует  свой  отряд Венсенскими  стрелками. Все это  лучшие
стрелки в дивизии Боске.
     В девять  часов  вечера  они  отправляются в путь,  --  каждый  снабжен
лопатой, мешком с  провизией, патронташем  и  котелком с  кофе, --  проходят
траншеи  и  уходят  искать  удобное  место. Сорви-голова  заранее  заботливо
осмотрел из амбразуры все укрепления.
     Теперь в темноте он отлично ориентируется и ведет  своих товарищей. Вот
они  ползут  но  земле,  избегая  шума,  и  волокут  за  собой  инструменты,
обмотанные  тряпками,  чтобы  не  звенели,  подходят  ближе  с  безрассудной
смелостью, с неслыханным везением.
     Готово!  Они находятся не  далее,  как в 400 или 450 метрах от  русских
бастионов.
     Тогда  каждый  со всевозможными  предосторожностями  погружает лопату в
землю и роет яму. Землю бросают вперед, и она образует холмик.
     Сорви-голова в центре линии, вместе со своим това