должны    повиноваться
присутствующему здесь  -- капитану  Шампоберу, как своему  непосредственному
начальнику во  всем, чего  он потребует от вас по долгу службы и по правилам
военного регламента!
     Потом добавляет ласково:
     -- Капитан, я счастлив пожать руку  такому  храбрецу, как вы! Ваша рана
вылечена?
     -- Да, ваше превосходительство!
     -- Чудесно! Что делают здесь эти зуавы? -- добавляет главнокомандующий,
улыбаясь им как старым друзьям.
     --  Они спасли меня там, на Альме, ваше превосходительство,  после того
как защищались и отбили орудия вместе с капонирами!
     --  И хотели первыми поздравить вас  с  повышением? Браво,  мои  смелые
шакалы! Браво!
     Затем,  остановившись  перед  статным  зуавом,  начальником  маленького
отряда,  главнокомандующий замечает на его  груди крест Почетного Легиона  и
говорит ему:
     -- Как, у тебя крест, и ты еще не капрал?
     -- Ваше превосходительство, я только сегодня вышел из лазарета!
     -- Твое имя?
     Боске вмешивается и отвечает:
     --  Генерал,  имею честь  представить  вам Сорви-голову, героя  второго
полка зуавов,  храбреца,  который  спас нас при взрыве замка графа Нахимова!
Старый сержант, прекрасный солдат, умный, но горячая голова...
     --  Тем лучше... мы сделаем  из него  офицера! Но  так  как  ты, будучи
сержантом, не можешь стоять на часах и нести солдатскую службу, я делаю тебя
капралом...  в  ожидании  лучшего...  Вольно,  ребята!  Отдохните  теперь  и
повеселитесь! Завтра утром приглашаю вас к бомбардировке!
     -- Да здравствует Канробер! Да здравствует отец солдат! До  здравствует
Боске!
     Эти  восторженные  крики  раздаются  далеко  кругом. Перед  уходом  оба
генерала обмениваются несколькими словами,  и Канробер делает утвердительный
жест.
     --  Это  хорошо!  Превосходная мысль!  -  добавляет он. --  Потрудитесь
заняться этим!
     Боске кричит своим громким голосом:
     -- Сорви-голова!
     -- Есть, ваше превосходительство!
     --  Завтра  на  рассвете   мы  бомбардируем  Севастополь!   Ты  начнешь
действовать и повторишь свой маневр на Альме... Понял?
     -- Точно так, ваше превосходительство! -- отвечает сияющий  зуав. --  Я
должен зайти  впереди французских  траншей и  стрелять  в  русские орудия, в
русских артиллеристов!
     -- Прекрасно! Ты выберешь себе сотню  людей из самых лучших стрелков...
засядешь   с  ними...  выберешь   удобное   место...  я  предупрежу   твоего
полковника... Остальное -- твое дело, и ты устроишься, как захочешь!
     -- Я устроюсь на спине у русских, генерал!
     -- Желаю тебе удачи, Сорви-голова!
     -- Благодарю вас, ваше превосходительство, за вашу доброту!
     Гордый  своей миссией, Сорви-голова идет к капитану Шампоберу,  радушно
встречающему его.
     -- Господин капитан,  как я  счастлив!  Вы знаете,  мы пришли к  вам от
всего нашего полка, видевшего вас на деле и искренне уважающего!
     Собачка, испуская  радостный визг,  скачет, лижет  его прямо в  лицо  и
бегает, словно бешеная.
     -- Митральеза! Милый мой пес!
     Тото Буффарик поднимает вверх свои цветы, подает их офицеру и кричит:
     -- Господин капитан, это от зуавов второго полка и  от моей семьи... Мы
празднуем ваши эполеты и выздоровление!
     Капитан хватает мальчика за плечи и целует в обе щеки.
     Артиллеристы оглушительно кричат:
     -- Да здравствуют зуавы!
     И все вместе вопят:
     -- Да здравствует капитан Шампобер!
     Капитан,  совсем растроганный, пожимает протянутые руки, хочет ответить
ласковыми  словами,  благодарит, как вдруг  трубач  зуавов,  Смоленый  Клюв,
яростно кричит:
     -- Берегись, бомба!
     С   неприятельской   стороны,   на   высоте   тридцати  метров,   летит
металлический  шар, из которого  курится дымок. Слышно, как свистит воздух в
кольцах снаряда.  Бомба быстро приближается. Все присутствующие бросаются на
землю.
     Бум! Снаряд разрывается  с грохотом пушки,  вырыв  глубокую  яму в  два
метра и разбросав целый ливень обломков: железа, камней, щепок.
     К счастью, никто не задет. Все поднимаются на ноги, и капитан,  смеясь,
говорит:
     --  Ну!   Бомба,  наверное,   желала  участвовать  в  нашем  разговоре!
Благодарю,  зуавы!  Друзья  мои,  спасители!  Благодарю,  канониры,  дорогие
товарищи по оружию!  Я желал бы  выразить вам мои чувства, но время не ждет,
эти черти русские не дают  передышки. Слушайте! У меня есть кварта крымского
вина, несколько  окороков  и  корзина  шампанского...  поселимся  всем  этим
по-братски, выпьем  за ваш успех, за счастье  тех, кто думает о нас, за наше
отечество, за славу французского знамени!
     --  Вы правы, господин капитан, --  отвечает Сорви-голова, --  время не
ждет, и минуты бегут. Мне надо идти в полк!
     -- Но ты едва оправился от ужасных ожогов!
     -- Как вы от удара саблей!
     -- Но ведь я капитан, у меня ответственность...
     -- А я сделан капралом и команд