той малоправдоподобной истории!
     -- Это мой секрет, и вы его не узнаете!
     -- Как угодно... Встретили ли вы кого-нибудь по дороге?
     -- Никого,  сколько  мне известно...  или  я не  обратил внимания ни на
кого. Может быть, я даже прошел мимо нескольких человек, не заметив их!
     -- Однако вас видели!
     -- Возможно: я  не прятался.  Впрочем, видевшие меня могут  подтвердить
справедливость моих слов!
     -- Да, без сомнения, но не всех!
     При этом следователь наклонился к писарю, после чего тот положил перо и
быстро вышел, а через несколько минут вернулся в сопровождении Шелковой Нити
и Бабочки,  двух помощников  Жерве, все  еще  одетых -- один рабочим, другой
служащим Западной Компании.
     --  Узнаете  вы  этого  господина?  --  обратился  без всяких  обиняков
следователь к Бабочке.
     -- Да,  я  встретил его вчера  в лесу, когда мы увидели  лошадь  своего
начальника, бедняжки Жерве.  Мой  товарищ,  Шелковая Нить, овладел лошадью и
поехал  на  ней в  Мезон-Лафит,  я  же  возвращался  пешком,  когда  заметил
господина, находящегося теперь перед  вами. Он привлек мое внимание  потому,
что  шел  быстро  и  казался  взволнованным,  но  особенно меня поразила его
запачканная  пылью одежда и помятая  шляпа. Удивленный исчезновением  своего
начальника, я искал причины этого исчезновения и, увидя незнакомца, так мало
походившего на гуляющего, принялся за ним следить.
     Он достиг Мезон-Лафита,  и я видел,  как он  шел вдоль  решетки богатой
виллы и наконец  остановился  и положил  за  столбом букет, который держал в
руке.  После  этого  он удалился от  виллы,  причем  я  следовал  за ним  на
расстоянии  почти  двухсот  метров;  однако,   мне  удалось  заметить  очень
элегантную  даму,  одетую в голубое,  под  белым зонтиком, которая торопливо
взяла букет.
     -- Вам известно название этой виллы?
     --   Оно  обозначено  золотыми  буквами  на   белой   мраморной  доске,
находящейся над главным входом. Это -- вилла Кармен!
     --  Ну-с, господин Фортен, что выскажете на это?  -- спросил  с иронией
следователь.
     --  Скажу, что это показания шпиона,  которому  нечего здесь делать! --
ответил раздраженный молодой человек.
     При слове  "шпион", неосторожно  сорвавшемся с языка Леона, полицейский
агент побледнел и бросил на него гневный взгляд.
     По знаку следователя он продолжал:
     --  Тогда я проследил за этим  господином  до его дома и  узнал, кто он
такой.  Потом  мы  занялись Жерве, которого  нашли вечером  того  же  дня  в
Сен-Жерменском госпитале в  отчаянном положении.  Он не узнал нас  и не  мог
дать никаких показаний относительно нападения, жертвою которого стал.
     --  Вы   продолжаете   думать,  что  здесь  было  преступление,  а   не
случайность?
     --  Преступление  --  утверждаю  это!  Кроме  того  заявляю,  что  этот
господин,  занятый в лесу собиранием маргариток и находившийся так близко от
места преступления, причастен к нему.
     Тут Леон Фортен потерял свое обычное хладнокровие и порывисто вскричал:
     -- Что же случилось, и чего вы хотите от меня? Как! Вы арестовали  меня
без  всякого  основания,  как  убийцу,  и  вот явился  этот  человек  и  под
предлогом, что  я собирал цветы в лесу, обвиняет меня  в  другом убийстве! И
ваша  совесть, господа беспристрастные, справедливые люди,  не возмущается?!
Вы допускаете, что  человек, ознаменовавший  свое прошлое славной работой  и
неподкупной  честностью,  может  сделаться  преступником  в  один  день! Это
чудовищно!.. Я протестую против оскорбления, нанесенного моей чести!
     В ответ  на это следователь  молча вынул  из  кармана небольшой  пакет,
завернутый  в  газетную бумагу, потом  развернул бумагу и  открыл  маленькую
записную книжку, снабженную карандашом и каучуковой тесьмой.
     --  Узнаете  вы эту книжку?  --  сказал он ледяным тоном, показывая  ее
Фортену.
     --  Да,  потому  что она  принадлежит мне!  --  отвечал  последний  без
малейшего колебания.-- Я потерял ее вчера,  вероятно, в лесу, когда был сбит
с ног лошадью.
     -- Так! А можете вы объяснить происхождение кровавых пятен на переплете
и некоторых листках?
     --  Очень легко:  я  изучаю на  морских  свинках  новое  анестезирующее
средство и, когда  произвожу  вивисекцию над этими маленькими  животными, то
Заношу наблюдения в эту  книжку. Я работаю  быстро, рук не мою в это время и
не могу таким образом избежать пятен на книжке. Вот вам истинная правда!
     -- Вы лжете и бессовестно нагромождаете обман на обман!
     -- Я говорю правду!
     --  Мотив  ваших преступлений  --  непомерное  честолюбие.  Вы  просили
пятьдесят тысяч  франков  у  Грандье;  он отказал  вам... Тогда вы подвергли
этого несчастного шантажу и страшным угрозам, доведшим его до самоубийства.
     -- Я!.. Шантаж... против него... но это клевета!
     -- Молчите!  У нас  в  руках  ваши  письма. Чтобы  запугать  Грандье  и
подчинить его своей воле, вы совершили убийство на улице Св. Николая.
     --  Мои письма!..  Мои  письма! --  пробормотал Фортен.--  Я никогда не
писал Грандье!
     -- Да, ваши  письма  с  красною  звездой,  почерк  которых поразительно
напоминает почерк вашей записной  кн