втиснулись в шкаф. Несмотря на 
внушительные габариты Кащея-пингвина, без Ивана это было проще... бедный, 
бедный негр! Я представил, как он скитается по странному, населенному гномами и 
чародеями миру, и из глаз моих прыснули слезы.

Наверное, я и впрямь излишне сентиментален... Негра пожалел.

– Выходим, – извлекая из ножен саблю, сказал Кубатай. И смело шагнул из шкафа.

Раздался долгий удивленный вопль, и верный Смолянин прыгнул вслед за генералом. 
Иного пути не было, и, доставая свой верный револьвер, я последовал за ними...

Падение было долгим, но многочисленные ветки хорошо тормозили полет. Секунд 
двадцать я лежал, слыша покряхтывание Кубатая и оханье Смолянина. Затем 
дружеский голос вывел меня из 
оцепенения:
– Да вы с дубу рухнули, 
Ватсон!
– А вы, Холмс? – приоткрыв глаза спросил я.

– А я осторожно слез.

Смолянин, распростертый в груде желудей, поднялся, потер лоб, извлек из кармана 
порванной юбки бинтик и аккуратно замотал голову. Пингвин, из которого после 
падения лез пух, как из порванной перины, что-то тихонько пробурчал себе под 
нос. Кубатай оказался самым неприхотливым. Он отряхнулся, сметая с плеч дубовые 
веточки, и зорко поглядел вверх.

– Почему это выход из шкафа оказался на дереве? – полюбопытствовал он.

На этот вопрос не нашлось ответа даже у Холмса. Я тоже привел себя в порядок и 
огляделся.

Мы находились не в лесу, как я поначалу подумал, а в большом городском парке. 
Меж деревьев петляли дорожки из странного черного материала, кое-где виднелись 
железные столбы с белыми шарами фонарей – явно электрических! Сердце у меня 
забилось чаще. Издалека слышался веселый детский смех. Сквозь деревья светило 
солнце.

– Неопасно вроде, – подбирая оброненную при падении саблю, заметил Кубатай.

– Когда нам мотоциклетчики накостыляли, тоже все мирно начиналось, – хмуро 
напомнил Смолянин. – Ну че, пойдем младшого 
искать?
– Боже! – воскликнул Кубатай, хлопая себя по лбу. – Холмс, как там 
Костя?
Холмс бережно извлек из кармана сюртука спичечный коробок и, открывая его, 
произнес:
– Я потому и был очень осторожен, что чувствовал ответственность за ребенка.

Мы с легким испугом заглянули в костино пристанище. Все было в порядке. Костя 
недовольно жужжал, но выглядел бодрым и невредимым. Коробок его был уже 
порядком засижен изнутри, но мы тактично делали вид, что не замечаем этого.

– Все в порядке, мальчик? – соболезнующе спросил пингвин-Кащей. Увидев наши 
негодующие взгляды, он попятился и, ломая крылья, экзальтированно воскликнул: – 
Ну хороший я теперь, 
хороший!
– Ладно, отставить разногласия, – командным тоном велел Кубатай. – У кого есть 
мнения, как искать 
Стаса?
– Посмотрим по обстоятельствам, – уклончиво пожал плечами Холмс. Я кивнул, 
соглашаясь.

Костя громко зажужжал, давая понять, что у него есть какие-то догадки о судьбе 
брата. Увы, поделиться ими он не мог.

– А что скажет наш магический консультант? – осведомился генерал.

Пингвин откашлялся, что выглядело крайне ненатурально, и 
произнес:
– Мужики, вспомните мои слова! Стас вместе с магией и всю вредность от меня 
перенял! Они, по волшебным законам, взаимосвязаны. Так что найти его – полдела, 
не получить бы по рогам...

– Ха-ха-ха! – деревянным голосом произнес Кубатай. – Стас никогда не причинит 
вреда мне! Ну и брату тоже. Он мальчик славный, вежливый.

Спорить было не с руки. И мы направились прочь от злополучного дуба. Впереди 
шел Кубатай со Смолянином, между ними, чуть отстав, семенил пингвин, мы с 
Холмсом замыкали процес