ся, мухой быть не так уж плохо. Помню книжку «Баранкин, 
будь человеком», там пацан то в муравья превращается, то в воробья, и везде его 
разные сложности и опасности подстерегают. У муравьев, там вообще, вкалывать 
надо в поте лица... Ничего подобного! Когда я стал мухой, никаких сложностей не 
было. Летишь себе по небу, жужжишь. Есть захотел, спустился, а там ВСЕ 
СЪЕДОБНОЕ. (Есть, кстати, хотелось почти все время, видно мухи – существа очень 
прожорливые.) Воробьи – тупые, уйти от них – делать нечего. А если на 
какой-нибудь базарчик залетишь, то там вообще класс: мух не бьют, только 
отмахиваются, а птицы подлетать боятся.

А знаете, как муха видит, какие краски?! Если б муха человеком обернулась, она 
бы, наверное, художником стала. А запахи какие муха чувствует! А 
вкусы!
Короче, не жизнь, малина. Если бы только не человеческий разум, который все 
пилит и пилит: «И что, вот так – мухой – ты всю жизнь прожить и собираешься? А 
она, между прочим, не такая уж длинная: зима нагрянет, и хана...» Мои насекомые 
инстинкты пытались сопротивляться, мол, не ДОЛГО жить главное, а КРАСИВО. Мол, 
вот отложу личинок, и жизнь моя в них продолжится... Но тут же вскипал ЧЕЛОВЕК: 
«Личинок?! Да ты сам-то соображаешь, о чем думаешь?! Личинок...
»
Человек, само-собой, победил, и я принялся обдумывать пути обратного 
превращения. Да к тому же ведь чертов Кащей не только в муху меня превратил, но 
еще и в мир Шерлока Холмса загнал. В этом я без труда убедился: кэбы, клубы, 
полисмены, джентельмены... Вот и решил я прежде всего найти великого сыщика и 
связаться с ним.

Я все это так рассказываю, как будто ничуть не унывал. На самом-то деле время 
от времени я впадал в форменное отчаяние. Особенно ночью. Англия, она и в 
Африке Англия. Когда под утро на Лондон падает туман, мухам приходится туго. В 
первую ночь я спасся в газовом фонаре, в сквере. Там было сухо и тепло. Но 
отражатель в нем был скользкий и покатый, а я еще не научился спать, 
удерживаясь присосками на лапах; поэтому всю ночь не сомкнул глаз. А если бы 
уснул, сразу скатился бы в огонь.

И всякие другие были неудобства. С той же едой, например. Чувствую своим 
мушиным носом благоухание, аж слюнки текут, а гляну, что это так пахнет, меня с 
души моей человеческой воротит... Другими словами, были в моем положении и 
минусы. Но не буду вдаваться в эти подробности, тут можно сто лет говорить, а 
по существу – ничего.

Так вот. Я решил искать Холмса. И вспомнил, что по книжке проживает он на 
Бэйкер-стрит. Но как найти эту улицу? Не долго думая, я принялся кружить над 
тротуарами, пытаясь прочесть названия улиц на домах.

Если бы надписи были сделаны на английском, я бы очень пожалел, что лучше знаю 
древнеегипетский. Но «Волк-стрит», «Эбби роуд», «Грин парк» и тому подобное 
было написано русскими буквами, так что в этом я затруднений не испытывал.

Пару раз я подлетал к своим насекомым собратьям, желая попытаться войти с ними 
в контакт. Ведь что мы – люди – знаем о мухах?! Возможно, думал я, нет на свете 
существ мудрее, просто мы не способны понять это... Ни фига. Тупее я в жизни 
никого не встре