уем, – сообразив, что дело пахнет рукопашной, заявил Воха. – 
Слушайте.

Подергал он струны гитарные, посмотрел вдаль мечтательно, да и 
запел:
		Василиса, Василиса, заварила ты дела,
		Самоцветные сережки вдруг Кащею 
отдала!		А когда тебя прижало, стал Владимир ревновать,
		То пришлось тебе, Премудрой, дурака себе 
искать!
Богатыри онемели. Алеша помотал головой и 
прошептал:
– Он же тайны государственные разглашает! Откуда 
узнал?
А боян пел 
дальше:
		Вот собрались в путь-дорогу, на кровавый лютый 
бой		Илья Муромец, Алеша, и Добрынюшка седой...

– Не седой он! – заступился за друга Илья.

– Для рифмы, – не прерывая музыки сообщил боян. И 
продолжил:
		С ними наш герой любимой, наш заслуженный дурак,
		Называть имен не будем, ясно, что Иван, и так.
		А еще два странных типа из заморских дальних стран,
		Смолянин, толмач известный, и крутой мудрец...

– Имен не надо! – крикнул Кубатай, выхватывая саблю. Воха втянул голову в плечи 
и робко 
допел:
– Пам-пам...

– Так-то лучше, – отстояв свое инкогнито заявил Кубатай, садясь на место. – Мог 
бы, между прочим, «боян» спеть – и в рифму было бы, и по сути верно. Эх, учить 
вас, молодых, еще, не переучить...

Оправившийся Воха 
продолжал:
		Много было приключений у героев на пути,
		И не все из приключений удалось им обойти.
		Вот, к примеру, чудо-юдо, что Кащей на них наслал.
		Где он только эту харю семимордую 
сыскал?		Не брала урода сабля, не помог и кладенец,
		Но по счастью чудо-юдо в разговор втянул мудрец.
		Накидал вопросов кучу, перессорил семь голов,
		Вот и стало одним гадом лучше в меньшем из 
миров!
– Че-че?! – оторопел Илья, а Кубатай грозно сдвинул брови. Воха торопливо запел 
заново:
– Вот и стало одним гадом меньше в лучшем из 
миров!
– Пойдет, – вынес вердикт Кубатай, и мир был восстановлен.

		А потом пришли к речушке, что Смородиной зовут,
		Быстро плот соорудили и сидят, погоды ждут.
		Вот подул попутный ветер, вдаль отправился их плот,
		А русалки той порою затевали хоровод.
		Стали петь они зазывно, призывать богатырей,
		Чтобы...

– Не надо! – хлопнул кулаком по скатерти Илья. – Не пей про Добрыню! И так на 
сердце 
горестно!
		Тарам-пам-пам, тарам-пам-пам,
		Пам-пам-пам-пам, пам-пам-пам,

– забормотал Воха. И вдруг, изменившимся голосом, 
заорал:
		Будь попрочнее старый таз,
		Длиннее был бы мой 
рассказ!
– Какой таз? – поразился Иван. Смущенный Воха 
признался:
– Да нет, это что-то другое. Я это в былину про пиратов вставлю... Слушайте 
дальше...

– Дальше? – в один голос изумились богатыри. Но бояна уже 
несло:
		Встретили в пути бояна, с ним уселись пировать,
		Пару песенок послушать, удовольствие поймать.
		Но не в кайф пошли былинки, неугоден стал певец,
		Был он прочь с позором изгнан. Но и это не конец.
		Дальше встретили девицу, ту, что силой, аки 
слон		Ту, что поп Гапон коварный увести хотел в полон.
		Не поверили слезинкам на девических щеках,
		Пару прутьев из бамбука обломали впопыхах.
		Больно высекли красотку... Сердце, плачь! А горло – 
пой!		Больно высекли... Илюша с той поры ушел в запой.
		Дальше в лес пришли дремучий, тут Алеша учудил,
		Богатырь, а как ребенок, то, чего не надо, пил.
		А потом судьба коварно пошутила средь болот...
		И лишь трое из шестер