ько приободрился. Что ж, пусть и не довелось ему прибыть в Киев 
прославленным богатырем, ничего. Ведь и сам Алеша Попович не сумел найти лиха 
на дороге из Мурома в Киев! Все еще 
впереди!
Так думал дурак, поглаживая висящую на поясе булаву. И, как ни странно, не 
ошибался.

Ближе к вечеру пятого дня заметил он на горизонте стены Киева. За ними задорно 
поблескивали золотые маковки церквей, ветер доносил колокольный перезвон и 
вкусные запахи. Иван облизнулся и пришпорил коня.

Обгоняя подводы с хлебом и неспешно бредущих буренушек, Иванов Гнедок 
приблизился к воротам. Широкие ноздри Ивана трепетали, жадно втягивая столичные 
ароматы. Вот она, Русь-матушка! Вот оно, сердце Руси, 
Киев-град!
А вот и заступнички народные – два богатыря у ворот с булавами на поясах да в 
железных шлемах на головах. Богатыри выглядели спокойными и довольными, видать 
все было тихо и хорошо на Руси.

– Куда путь держишь, парень? – окликнул Ивана один из богатырей.

Иван подтянулся и ответил как по 
писанному:
– Людей посмотреть, себя 
показать!
– А-а, в богатыри... – сразу утратив интерес, зевнул дежурный. – Ну давай, 
давай, проезжай...

Слегка задетый неласковым приемом Иван проехал в ворота и оказался на площади. 
Тут было шумно и весело. Вдоль домов, опасливо поглядывая на дежурных богатырей,
 стояли коробейники с заморским товаром. Сновали юркие воришки и вальяжные 
девки. Продавец медовых пряников зазывно 
выкрикивал:
– Пряники, пряники! Один за грош, два на копейку! Сладкая парочка! Игра или 
дело, жуй пряник 
смело!
Иван купил на копейку пряников и подъехал к сборщику дани, возле которого 
выстроилась небольшая очередь приезжих. Увидев Ивана мужички расступились, и он 
гордо подошел к столу без очереди.

– Цель приезда в стольный град? – буркнул сборщик, царапая что-то палочкой на 
свежей бересте.

– В богатыри, – наученный неудачей у ворот, ответил Иван.

– Родственники в столице 
есть?
– Нет.

– Приглашение от Микулы 
Селяниновича?
– Тоже нет, – растерялся Иван. – Вот, грамотка к нему, разве что...

– Неважно. Рупь.

Иван подавился пряником и потянулся к булаве.

– За что рупь-то?! Я на рупь корову могу 
купить!
– За пользование дорогами стольными, за право гостить в стольном граде и на 
нужды князя Владимира и его богатырей.

– А... – успокоился Иван. – Это значит, мне ж потом этот рупь и вернется.

– Ты что, дурак? – подняв глаза, спросил сборщик.

– Иван-дурак, – гордо ответил тот. – Неужто весть до вас 
дошла?
– Дошла, – глядя на Ивана честными глазами, ответил сборщик. – За весть – еще 
полтина. И не жалей, все равно, как станешь богатырем, все к тебе вернется.

Успокоенный Иван отдал рупь с полтиной, получил нацарапанное на бересте 
разрешение проживать в Киеве три дня и три ночи, после чего отъехал в сторонку 
и стал, догрызать пряник, оглядывая площадь. И тут его взгляд приковала 
удивительная картина.

На площадь въезжала печь. Обыкновенная русская печь, из высокой трубы которой 
валил дым. За печью привязанная крепкой веревкой тащилась телега на половину 
груженая березовыми дровами. Самым удивительным было то, что никаких колес у 
печи не было, и двигалась она непонятно как. Телега, поскрипывая, тащилась за 
печь