агодарю тебя, царственная гостья, по мой отец стар, и он не  проживет
и половины этого срока.
   Мона Сэниа и Таира недоуменно переглянулись.
   - Знаешь что, - предположила девушка, - наверное, он тебя не так понял. Я
уже давно заметила, что у  них  тут  "утро"  и  "весна"  обозначаются  одним
словом.
   - Летим! - приказала принцесса, не тратя больше ни секунды на объяснения.
- В любом случае после Анделисовой Пустыни - твой отец.
   Тихриане с некоторой опаской забрались в "девятиглавый дом", и, пока  они
осматривались, корабль уже завис над дорогой.
   - Куда теперь? - спросила мона Сэниа, глядя сквозь прозрачный пол.
   - Ищи  черное  кольцо  негорючих  сосен,  за  ним  будет  красная  полоса
пятилистника медового, внутри - водяное кольцо; только всего этого ты  из-за
сосен не разглядишь. - Сибилло  и  не  предполагал,  что  они  находятся  на
значительной высоте, откуда все это была видно как на ладони.
   - Вон, южнее, - негромко подсказав Скюз. - Садимся с внешней стороны?
   - Естественно.
   Приземления  тихриане  тоже  не  ощутили,  и,  когда  круглая  дыра  люка
разверзлась перед ними, они едва не потеряли дар речи,  увидав  перед  собой
стену кольчатых стволов и где-то за ними - непроходимо частый  краснолистный
кустарник.
   Спрыгнув на  утоптанную  почву,  они  увидели  город  вдалеке,  окутанный
преддождевым туманом.
   - Ну, дела... - сибилло прямо-таки  обвис,  став  ниже  ростом.  -  Вы  и
анделисов не опасаетесь?
   - Встретимся - увидим, - коротко бросила принцесса.  -  Кстати,  как  они
выглядят?
   Шаман замялся - то ли стыдился своею незнания, то  ли,  как  уже  за  ним
замечалось, придерживал информацию.
   - Те, которых они излечивают и обратно в мир выпускают,  говорят,  что  у
них  два  рукава,  -  неуверенно  проговорил  Лронг.  -  Накрывают   красным
возвращают силы молодые, самые счастливые минуты, всю сладость жизни в одном
глотке воздуха... А уж не поможет - укрывают черным рукавом, и страдалец  из
мук и сожаления уходит в полуночный край. Кроме этого, никто ничего ни  разу
и не вспомнил. Ни разу. За все времена.
   - Так. Два рукава, - подытожила принцесса. - А Чернавка?
   - Ну, эту на рынке встречали. В черном с красной оторочкой, маска на лице
углем чернена. У здешней вроде горбик.
   - Нет у нее горба, - возразил рыцарь, - это ее  печаль  пригибает.  Жизнь
была сладкая, ни трудов особых, ни дорог, сиди в  своей  Пустыни  да  орешки
щелкай, благо на базаре все даром дают и ни о чем не спрашивают.
   - Даже об анделисах? Она ведь их должна видеть по должности.
   - Вот потому-то Вечной Чернавке нельзя задавать ни одного  вопроса.  Даже
если она помирать станет. Закон. И войти к ней нельзя.
   - Ну, мы пришли сюда именно за этим, - сухо возразила мона Сэниа. - Флейж
- налево, Скюз - направо, обойти сад кругом. Может быть. Чернавка гуляет...
   - И я! - подскочила Таира, уже успевшая натянуть штаны и сапоги.  -  Ноги
затекают, ну честное слово...
   - Ступай со Скюзом. Но бесшумно.
   Они двинулись в обход сада, если только так  можно  было  назвать  кольцо
пирамидальных сосен с кольчатыми бамбуковыми стволами. Они росли так  часто,
что между ними не пролез бы и вездесущий гуки-куки.
   - Тропинка, - прошептала Таира. - А вот и воротца. Заглянем?
   - У меня приказ... - юноша  смотрел  на  нее  влюбленными  глазами,  как,
впрочем, почти все дружинники, но пока  еще  слово  командора  было  сильнее
каприза огненнокудрой чаровницы.
   -  Клянусь  всеми  побрякушками   Джаспера,   -   девушка   для   большей
убедительности схватилась за амулет с серебряными  пылинками,  -  ты  просто
трусишь!
   - Таира! - он перехватил ее руку - и  в  этот  миг  флакон  отделился  от
резной втулочки, которая осталась на шнурке.
   Серебристая пыль вылетела, стремительно увеличиваясь  в  объеме,  снежным
вихрем закрутилась вокруг девушки, превращаясь в маленький искрящийся смерч,
и так же бесшумно растворилась, исчезая.
   Но и девушки, стоявшей на тропинке, тоже не было.
   - Комарье, что ли, в глазах мельтешит?
   Ее голос прозвучал совсем рядом, может  быть,  слегка  скрадываемый  едва
уловимым шелестом.
   - Я не вижу тебя... - ошеломленно прошептал Скюз.
   - Да ты что? Протяни руку - вот же я!
   - Ты невидима!
   - Я же сама себя вижу.  Это,  наверное,  у  тебя  что-то  с  глазами,  от
переутомления. Дай-ка руку.
   Он  неуверенно  протянул  руку  и  наткнулся  на  холодную,  покалывающую
щетинку.
   - Странно, - уже совсем другим голосом проговорила девушка, - между  нами
точно стенка, и ледяные иголочки колются...
   Из-за деревьев показался запыхавшийся Флейж.
   - А где наш рыжий чертенок? - спросил он, приближаясь и останавливаясь по
другую сторону тропинки. Скюз только пожал  плечами  и  продолжал  оторопело
глядеть на полуоткрытые воротца.
   - Руки по  швам,  джентльмены,  и  не  двигаться  до  моего  возвращения,
раздался оттуда такой знакомый голос. - Шевельнетесь - худо будет. Я  теперь
тоже сибилло!
   Камешек на тропинке подпрыгнул и откатился в  сторону.  Шагов  слышно  не
было.
   Некоторое время они молч