насчет колдовских штучек вроде  ковра-самолета?  -  подала  голос
что-то очень уж молчаливая сегодня Таира.
   - Неведомы сибилло такие словеса, неведомы. Нету ни чар,  ни  заклинаний,
чтобы самолетать!
   - Дело серьезное, сибилло,  -  вмешался  рассудительный  Сорк,  прекрасно
видевший, что принцесса уже засомневалась  в  ведовских  способностях  этого
явно провинциального колдуна. - Может, существует что-то, чему ты не обучен?
Вон ты говорил, что почувствуешь приближающуюся  опасность,  -  а  лазутчика
проглядел?
   Шаман обиженно засопел:
   - Громобой-тунец летит быстрее молвь-стрелы, по он один на всю дорогу,  и
запрягать его может только сам Полуденный Князь. Кстати, отец  его,  Отногул
Солнцеликий, дозапрягался...
   - Что, попался зело кусачий тупец? - поинтересовалась  девушка,  на  долю
которой всегда выпадали самые рискованные вопросы.
   - Молния попалась отменно злая, лиловая... вроде твоих глаз,  царственная
дочь! - это шаман расплачивался за  недоверие  к  собственным  способностям.
Приманить-то ее Отногул приманил, а вот запрячь  без  сибилловой  помощи  не
смог.
   - А ты смог бы?
   - Сибилло придает силу,  а  не  проявляет  суетность...  Что  же  касаемо
лазутчика, то уж больно черна эта башня, так и светится замогильным  светом,
глаза внутренние застит. Сибилло  тут  пораскинуло  мозгами  и  решило,  что
негоже оставаться на запоганенном месте. Ежели ваш девятиглавый дом и впрямь
летает, стоило бы убраться отсюда.
   - А куда, уважаемый? - с надеждой спросила принцесса.
   Старец поймал губами белую прядку, свисавшую от надбровных дуг до бороды,
принялся жевать - то ли перебирал  варианты,  то  ли  просто  держал  паузу,
набивая цену каждому своему слову.
   - Есть одно тайное место, куда ни один из нас не смеет ступить, - хлопнул
себя по колену Лронг. Сибилло зло глянул на него: стало  очевидно,  что  про
это место он знал не хуже Травяного рыцаря. - Анделисова Пустынь.
   - Пустыня? - переспросили сразу несколько голосов.
   - Пустынь. Место отдохновения духов полуночи, - ворчливо  пояснил  шаман.
Зачарованный сад, куда не смеет ступить ни одна нога.
   - Ага, - сказала Таира, - ботанический сад, вход по спецприглашениям.  Но
за садом ведь надо ухаживать? Или это делают безногие?
   - У тебя в голове вместо мозга - шустрый зверек, - неодобрительно заметил
явно компетентный в области анатомии рыцарь.  -  За  садом  смотрит  Вековая
Чернавка.
   - Тоже из злыдней? - снова не удержалась девушка.
   - Почему - тоже? Анделисы суть духи добра, последняя надежда страждущих и
дарители сладостного успокоения безнадежным. Как был  бы  страшен  последний
отрезок жизни, если бы не упование на  благость  анделисов?  Разве  в  твоем
мире, дитя, конец жизни не озарен светлым чаяньем?
   - Химиотерапией он  озарен,  но  ваша  цивилизация  до  этого  не  дошла.
Вернемся к Чернавке. Это что, жрица?
   - Фу, как не стыдно, дитя! Вековая Чернавка вкушает лишь ту малую  толику
пищи, которая необходима для поддержания сил. Готовится к тому  часу,  когда
ее оставят одну. Надолго ведь не напасешься...
   Джасперяне  переглянулись:  если  с  приближением  холодов  эти   варвары
откочевывали в более теплые места и бросали на  произвол  судьбы  несчастную
женщину, то у нее был мотив для похищения ребенка хотя бы в качестве  выкупа
за свою жизнь.
   - Укажи, где этот сад!  -  топом,  не  допускающим  возражений,  повелела
принцесса.
   - Это нетрудно сделать, - пожал плечами рыцарь. - Иди так,  чтобы  солнце
светило тебе в правое ухо, пересеки Большую Дорогу Света, пройди весь город,
и очутишься в поле ореховых пней. Тропинка, по которой  ходит  за  провизией
Вековая Чернавка, не широка, но протоптана основательно, не ошибешься.
   - Разве ты откажешься сопровождать меня?
   - К Анделисовой Пустыни? Но это - нарушение моего обета...
   -   Ты   забыла,   безжалостная   повелительница,   что    отец    рыцаря
Лроногирэхихауда заключен в княжескую темницу,  и  он  вынужден  был  надеть
Травяной Плащ, как символ своего обета, потому что это - единственная  плата
за прокорм  узника.  Если  нарушить  обет,  то  клеть  заваливают  сеном,  и
заключенный умирает без еды, питья и анделиса.
   - Делов-то! - вмешалась, как всегда, Таира. - Попроси наших мальчиков,  и
они твоего папу в два счета откуда хочешь вытащат. Не проблема.
   - Рыцарь, - торжественно проговорила мона Сэниа. - Если ты  поможешь  мне
найти сына...
   - Ой, только не надо торговать добром за добро! -  бесцеремонно  оборвала
ее девушка. - Помоги, и все.
   Рыцарь впервые посмотрел на нее с уважением.
   - Моя младшая сестра права, - сделав над собой усилие,  проговорила  мона
Сэниа. - Я даю тебе королевское слово, что приложу все усилия к тому,  чтобы
твой отец уже к утру был свободен - и ты, соответственно, тоже.
   Глаза  рыцаря  под  стрельчатыми  густыми  ресницами,  ложащимися   такой
иссиня-черной тенью на серые щеки, что  это  невольно  воскрешало  в  памяти
что-то траурное, вроде кипарисовых ветвей на пепелище, -  эти  глаза  как-то
странно вспыхнули и погасли.
   - Б