сшееся с нею  каждым  нервом.  Неощутимое
прежде, это нечто  сейчас  умирало,  наполняя  ее  болью,  пронзительной  до
немоты. И она чувствовала, что умирает вместе с ним.  Жизнь  сочилась  через
каждую пору ее тела, уходя вместе с болью и оставляя невысказанную горечь  о
том, что ей никогда больше не целовать теплую головенку  Юхани,  никогда  не
видеть зеленых равнин Джаспера, никогда, никогда, никогда  не  почувствовать
нежности рук, любимых с первого прикосновения...
   А потом не было ничего, даже боли, а только удивительная легкость,  какую
испытывают только женщины после родовых  мук,  -  блаженство  невесомости  и
отрешения от любых страданий. И  когда  появились  руки  -  те  самые  руки,
которых почему-то так долго не было, она даже не удивилась...
   - С ума вы тут посходили -  так  рисковать!  -  вполголоса  ругался  Юрг,
тихонечко покачивая на руках задремавшую жену. -  И  в  первую  очередь  вы,
уважаемые обитатели этих райских кущ. Ну разве можно было  разыгрывать  весь
этот спектакль, не предупредив зрителей? Да еще секунда, и вас изрубили бы в
капусту!
   - Ты не просвещен, пришелец, - снисходительно усмехнулся шаман, - сибилло
бессмертно.
   Чувствуя себя героем дня, он никак не желал выходить из центра  всеобщего
внимания, не догадываясь о том, что, утратив снизошедшее на него вдохновение
волхва, он снова стал похож на  старого  общипанного  журавля.  Рахихорд  не
упустил возможности вставить шпильку:
   - Не распускай хвост, ведун подзакатный! А то как бы тебе не напомнили  о
всесожжении с распылением по ветру...
   Мона Сэниа открыла глаза и со вздохом выпрямилась.
   Они все еще ничего не знали про Скюза...
   - Простите меня, что я прерываю вас, досточтимые  старцы,  но  сейчас  не
время для мелочных пререканий. Я должна сообщить  печальную  весть.  Дружина
моя! Скюза, несравненного стрелка, больше нет. Не спрашивайте  меня  сейчас,
как это произошло. Скажу только, что во  всем,  что  случилось,  виновата  я
одна. Флейж, перекрой все входы в твою каюту - она не должна открываться  до
нашего возвращения на Джаспер. Я сама еще многого не понимаю  -  я  даже  не
знаю, от чего вы все сейчас  спасли  меня.  Но  времени  на  разговоры  нет.
Командор Юрг, я виновата и перед тобой: я так и не  сумела  отыскать  нашего
сына!
   Голос ее, вернувший себе красоту и полнозвучность счастливых  времен,  но
смягченный недавно перенесенным страданием, дрогнул и сорвался.
   - Но я здесь, Сэнни, и я его найду, -  просто  сказал  Юрг.  -  Тогда  мы
усядемся в кружок и разгадаем все загадки, потому что я чувствую, что каждый
из пас владеет только частицей общей тайны. Ты права, сейчас у  нас  нет  на
это времени. Только одно: где девочка?
   - У ручья, - сказал Флейж. - Она шла туда с перепачканными руками...
   - Пойди за ней! - поспешно перебила его мона Сэниа, содрогаясь при  одной
мысли о сером прахе, который  унесла  на  своих  ладонях  Таира.  -  Дай  ей
наплакаться вволю, а потом приведи сюда. Будь  с  ней  чуток  и  не  задавай
никаких вопросов. Рыцарь Лронг! - обратилась  она  к  тому,  кто  еще  носил
травяной плащ. - Я не знаю на Тихри  человека  добрее  тебя.  Помоги  бедной
девочке, и если не сможешь утешить - то хотя бы раздели с ней ее горе.
   Травяной Рыцарь поклонился в знак согласия и сделал это так  почтительно,
что принцесса поняла: Таира оставалась для него не "бедной девочкой".
   - А теперь, - обратилась она к Юргу, - приказывай,  муж  мой,  ибо  время
идет, а наш малыш все еще в неволе.
   - Тогда, - сказал  он,  выуживая  из  рюкзака  свой  шлем,  -  мне  нужен
доброволец. Мы  начнем  с  разведки,  и  мне  необходим  кто-то,  кто  будет
переносить меня с одного  места  на  другое,  готовый  сам  в  любой  момент
отступить на корабль. Я же, как видите, защищен всеми... гм... чарами Земли.
   - Это буду я, - твердо сказала мона Сэниа. - Это мое право.  И  я  теперь
лучше других знаю, что нам может угрожать.
   Он взглянул на свою жену и понял, что спорить бесполезно.
   - Согласен, - кивнул он. - Итак, из слов Эрма я понял, что вы  спрашивали
всех: стражников и простолюдинов, детей  и  лекарей,  кудесников  и  князей.
Осталось одно... Скажите, - обернулся он к тихрианам, - где мы сейчас  можем
найти тех, кого вы называете анделисами?
   Чернокожие аборигены подались вперед, смыкаясь плечами,  словно  заслоняя
собой своих ангелов-хранителей.
   - Чужеземцу невместно тревожить анделисов! - взвизгнул сибилло.
   - Тогда обратись к ним сам, уважаемый, - предложил Юрг.
   Шаман сразу сник.
   - Я не хочу отправляться на поиски наугад, и  вовсе  не  потому,  что  не
уверен в результатах. Я их, всевидящих, найду как миленьких, -  пообещал  он
не без зловещей нотки в голосе, - только боюсь, что  от  неожиданности  могу
быть неловок, и... Тогда мы с вами разделим вину за происшедшее поровну. Так
вот. Их Пустынь за башней, в  трех  полетах  стрелы,  -  пробормотал  шаман,
нервно ощипывая и без того плешив