словно дожде-
вым блестящим бисером.  Только башмачки сохранились, но какой от них
был прок?
     Когда прозвучал последний удар. Золушка опустила руки и мокрыми
глазами посмотрела на принца.
     - Зачем вы меня задержали? Теперь... вот...
     - Что?- спросил принц.
     - Разве  вы не видите?  Мое платье.  .  - И она заплакала навз-
рыд..."
     - Было бы из-за чего,- хмуро сказал Горька.
     Вероника Григорьевна обрадованно взглянула на него.
     - Ты молодец!  Именно так сказали и принц с Гонкой Петухом. Они
переглянулись и пожали плечами.
     "- Подумаешь, платье,- проговорил принц.
      А Генка Петух добавил с досадой:
     - Все девчонки одинаковые,  даже Золушки. Реветь из-за каких-то
тряпок...
     Принц вынул платок и шепнул:
     - Вытри глаза и пошли танцевать... Ну... Зоюшка...
     - В таких лохмотьях?- всхлипнула она.- Все будут смеяться.
     - Я им посмеюсь!- пообещал принц Эдоардо и тронул рукоять  шпа-
ги.
     ...И правда,  почти никто не смеялся,  только удивлялись  поти-
хоньку.  Лишь захихикали Золушкины сестрицы да скривила губы Шарлот-
та-Элизабет де Бина.
     - Дуры,- сказал им Генка Петух.- Это новейшая мода. Бальный ту-
алет "а-ля Золушка",  так сейчас одеваются для праздников в Париже и
Токио...
     По девчонкам и дамам пошел быстрый шепот. Самые находчивые выс-
кользнули из зала и кинулись разыскивать королевского завхоза, чтобы
выпросить у него несколько старых мешков.
     - Завтра  в  городе мешковину будут продавать дороже,  чем бар-
хат,- со смехом сказал Гонка Петух принцу и Золушке.
     У Золушки  еще  не высохли глаза,  но она весело смеялась.  Она
знала,  что прежней унылой жизни больше не будет,  потому что у  нее
есть настоящие друзья. А музыка гремела. Ночь за окнами вдруг сдела-
лась яркой и разноцветной. Это взлетели над парком огни праздничного
фейерверка..."
     - Вот и все,  друзья мои,- со вздохом сказала Вероника Григорь-
евна.- Ну, а сейчас решайте окончательно: беремся за спектакль?
     Что тут было решать?  Все закричали,  что, "конечно, беремся" и
как можно скорее.
     - А вот насчет "скорее" - это вопрос особый.  Надо еще  переде-
лать сказку в пьесу.  Надо соорудить декорации,  провести репетиции.
Ой-ей-ей сколько работы. Хорошо бы успеть к весенним каникулам.


                               Апрель

     Премьера на весенних каникулах не состоялась.  Не успели. Вдруг
заболела Вероника Григорьевна и пролежала две недели.  Потом  закап-
ризничал и уволился руководитель музыкального ансамбля,  который ра-
ботал в школе "по совместительству".  А без музыки какой  спектакль?
Но  все же дело двигалось.  Ансамблем стал руководить десятиклассник
Боря Романенко,  Вероника Григорьевна вернулась в школу и опять соб-
рала "артистов",  а ее "оболтусы" срочно доделывали декорации по эс-
кизам Иринкиного папы.
     Весь апрель шли репетиции, и все верили, что в майские праздни-
ки спектакль состоится обязательно.  Только Иринка однажды  печально
сказала:
     - Хорошо бы успеть. А то мы можем уехать еще до мая.
     - Куда? - не понял Журка и даже сперва не встревожился.
     - Во Владимир.
     - Зачем?
     - Жить.
     - Как жить?
     Иринка помолчала и сказала со взрослой ноткой:
     - Ну что значит "как"? Как все люди живут. Насовсем...
     Журка наконец понял.  Остановился,  чуть не уронив портфель  на
сухой  солнечный асфальт.  И она остановилась - насупленная и слегка
виноватая. Быстро взглянула на Журку, стала смотреть вниз и серьезно
объяснила:
     - Выхода больше никакого.  Здесь у папы совершенно нет перспек-
тив.
     Журка с легким раздражением уловил в ее словах знакомые интона-
ции - когда Иринка будто повторяет чужие слова.  Но он уже знал, что
какие бы эти слова ни были,  а в них всегда кроется горькая  правда.
Поэтому досада растаяла, а тревога осталась.
     - Как же так...- беспомощно пробормотал он, и самому стало тош-
но от пустоты и бессилия этих слов.
     Иринка шевельнула головой,  будто сказать хотела:  "А вот  так.
Ничего не поделаешь".  Потом она медленно пошла вдоль школьной изго-
роди, и Журка - рядом с ней.