згляд
- короткая, но доверчивая.
     - Вы что, по вечерам вместе уроки делаете?-  чуть-чуть  ревниво
спросила Иринка, когда мальчик ушел. Журка сказал беззаботно:
     - Нет, я их еще днем успеваю сделать. Задают-то,  сама  знаешь,
всего ничего...

     Задавали, и правда,  пока немного.  Журка делал уроки буквально
за полчаса,  а вечером зарывался в дедушкины книги. Одни из них были
интересные,  и Журка читал их подряд. Некоторые казались скучноваты-
ми, но Журка все равно перелистывал их: разглядывал старинные помет-
ки на полях,  иллюстрации,  виньетки,  читал отдельные  страницы.  И
знал, что когда-нибудь и эти книги прочитает всерьез. А пока они ра-
довали его даже непрочитанные.  Они были как загадочные гости из да-
леких времен. В каждой из них таилась неспокойная и громадная жизнь.
Даже в таких непонятных,  как, например, "Сочинение об описи морских
берегов, Г. Мекензия". "Сочинение" было издано при Морском кадетском
корпусе в 1836 году.  Книга эта,  наверно, побывала в экспедициях на
парусных фрегатах,  которые искали незнакомые берега.  А может быть,
ее читали знаменитые адмиралы - Нахимов,  Невельской, Беллинсгаузен,
Литке?
     Журка открывал наугад страницы, и там среди сухих наставлений и
схем попадались слова, которые пахнут джунглями и соленым прибоем:
     "Если и не принять в уважение недостаток самого барометра... то
при  всем  том способ измерения при помощи сего инструмента не может
удобно употреблен быть в таковых путешествиях,  поелику в  неизвест-
ных,  мало населенных и большей частию еще диких странах едва только
можно найти тропинку на ровном месте,  а тем паче еще обрести  через
утесы и леса дорогу на вершину никогда не посещенной горы..."
     Листаешь желтую шероховатую бумагу и будто сам идешь на  валкой
шлюпке у полосы прибоя,  и пена летит через борт,  хлещет по высоким
ботфортам,   и соленые капельки оседают на  выпуклом  стекле  медной
подзорной  трубы.  А за бурунами - берег незнакомой страны с непрог-
лядной чащей дикого леса.  Что там,  в этой чаще?  Развалины древних
городов?  Неизвестные звери и птицы?  Отравленные стрелы осторожного
африканского племени?..
     О мальчишке  из  такого  племени  Журка читал несколько вечеров
подряд.  Книга была небольшого размера,  но пухлая. В потрескавшихся
кожаных  корках.  Рядом  с титульным листом-портрет молодого негра в
камзоле.  Негр был похож на арапа Петра Первого -  Ганнибала  (Журка
видел его портрет в журнале со статьей про Пушкина).  Название книги
было таким длинным,  что заняло целый лист:  "Жизнь Олаудаха Экиано,
или Густава Вазы Африканского, родившегося в 1745 году, им самим на-
писанная; Содержащая Историю его воспитания между Африканскими наро-
дами; похищение; невольничество; мучения, претерпенные им в Вест-Ин-
дийских Плантациях;  приключения,  случившиеся с ним в разных частях
света..." И так далее.  Журка даже не дочитал название до конца, по-
тому что какой смысл? В нем пересказывается все содержание. Лучше уж
читать саму книжку.
     История Олаудаха Экиано оказалась интересной,  читалась  легко,
потому что старинные буквы были большими, как в букваре, а ко всяким
"ятям", "фитам" и твердым знакам чуть не в каждом слове Журка привык
и не обращал на них внимания...
     Мальчишку из дикого племени похитили и про дали в рабство  дру-
гому, более сильному африканскому народу,  а потом европейцам. Много
пришлось вынести ему горя.  Капитан,  которого Олаудах считал  своим
другом и покровителем,  предал его: снова продал в рабство - в самое
страшное, американским плантаторам.
     Всякие беды испытал Олаудах Экиано, прозванный европейцами Гус-
тавом Вазой.  Побывал в плаваниях и морских битвах,  хлебнул  всяких
приключений, прежде чем добился свободы. Да и что это была за свобо-
да!  Несколько раз его снова пытались превратить в раба - потому что
черный. Морское дело он знал не хуже капитанов, но сделаться капита-
ном так и не смог,  стал цирюльником. Но это было не главное его за-
нятие. Главное - он старался помочь рабам.  Правда, он не призывал к
восстанию,  он верил, что его поймет и спасет невольников английская
королева и "добрые" английские лорды.  Но что делать, это был восем-
надцатый век.  Сейчас-то любому пятикласснику ясно,  что глупо наде-
яться  на  королев и сенаторов,  а тогда еще надеялись даже взрослые
серьезные люди.
     Конец у книжки был невеселый. Негры, которым Олаудах помог вер-
нуться на корабле в Африку,  погибли от голода и дождей на пустынных
берегах Сьерра-Леоне. Тогда Олаудах написал королеве письмо с прось-
бой обратить милостивый взор на страдания невольников.  Смешной  на-
деждой  на  эту милость и заканчивалась книга.  Но не это в ней было
основное. Главное - приключения Олаудаха и как он добивался свободы,
чтобы помочь другим неграм. И еще-ненависть к рабству, которая так и
рвалась из старинных и вроде бы медлительных фраз...
     Даже непонятно, к