| |
и старался поскорее проскочить эти
страницы. И потом всегда пропускал их, если перечитывал книгу. А
Горька, ничего, говорит про такое спокойно. С печалью, но вроде бы
без смущения.
Конечно, в темноте, ночью, когда рядом человек, с которым завя-
залась, кажется, первая ниточка дружбы, легче говорить откровенно.
Видать, наболело у Горьки на душе, вот он и рассказывает. Но... нет,
все равно не по себе от такого разговора. И чтобы изменить его, Жур-
ка спросил:
- Твой отец военный?
- Милиционер. Старшина... Он на ПМГ ездит. Машина такая с патрулем:
передвижная милицейская группа.
- Бандитов ловит?
- Бывает, что и ловит,- равнодушно отозвался Горька.
- Это же опасно...
- Бывает и опасно,- все тем же голосом сказал Горька.- Один раз
ему крепко вделали свинчаткой. Неделю лежал в больнице... Я в те дни
был как вольная птица. Мама, если не при отце, меня зря не гоня-
ет...- Он, видимо, спохватился и объяснил:- Рана-то не опасная была,
только сотрясение, но не сильное... Ну что, спать будем, ага?
- Будем... Слушай, а как ты с моим дедушкой познакомился?
- Да так, случайно. Сперва зашел к нему с Егором. Егор у него
книжки брал почитать, а я просто так... А потом уж один стал прихо-
дить. Тоже книжки брал... В шахматы еще играли... Если отец на де-
журстве, мама меня отпускала сюда ночевать. Мы с Юрием Григорьевичем
иногда до ночи чай пили. Он рассказывал интересно. . .
- Про что?- слегка ревниво спросил Журка.
- Про всякое... Иногда про тебя. Как вы плотину строили у вас на
речке Каменке. И вообще... Он по тебе скучал.
Засада
Проснулся Журка от озноба. Раннее утро было солнечным, но прох-
ладным. Зябкий воздух из открытого окна забирался под простыню. Жур-
ка поежился и глянул на будильник. Без двадцати шесть.
Горька у стены свернулся в комочек, намотав на себя одеяло. Из
одеяла торчали поцарапанные тощие ноги. Горька шевелил ногами, будто
по ним ползали мухи.
Журка осторожно хлопнул по одеялу. Потом еще. Высунулась Горьки-
на голова. Несколько секунд Горька обалдело смотрел на Журку, потом
заморгал, заулыбался.
- А говорил: "Рано подымаюсь " ,- хмыкнул Журка.-Вот проспали
бы...
- Ой... Это потому, что я не дома. А дома я всегда. . .
Время поджимало. Они торопливо и бесшумно оделись. Повесили за
спину автоматы. Журке стало весело и страшновато, будто предстояла
не игра, а настоящее большое приключение.
Впрочем, приключения начались даже раньше, чем Журка ожидал.
Горька размотал на батарее веревку, встал на подоконник и сказал:
- Смотри, как надо. Берешься вот здесь, где узлы, веревку натя-
гиваешь, потом-раз! - и там.
И в самом деле, он спорхнул с подоконника и через секунду стоял
в развилке тополя.
- Раз! - опять повторил он и оказался рядом с Журкой.
Теперь в нем не было ни капли вчерашней робости. Ловкий он был,
и синие глаза его смело блестели под прямыми коричневомедными пряд-
ками.
Журка тайком вздохнул. Можно было бы проскользнуть через кварти-
ру и выбраться из дома обычным путем. Но, значит, опять струсил? Он
посмотрел наверх. Толстый капроновый шнур уходил куда-то сквозь гус-
тые листья. Посмотрел вниз. Дом старый, с высокими этажами, до земли
метров десять.
Журка удержал в себе второй вздох и спросил с небрежной делови-
тостью:
- Веревка-то прочная?
- Все в норме, не бойся...
- Да я и не боюсь.
- Боишься,- спокойно отозвался Горька.- Первый раз все боятся...
Ты лучше не с подоконника прыгай, а вон оттуда, с карниза.
Внизу, в полуметре от окна, тянулся широкий кирпичный выступ. На
- этом выступе сидел неподалеку Федот и бесстрашно щурился на солн-
це.
"Что я, хуже Федота?"-сердито подумал Журка и через подоконник
полез на карниз.
- Постой,- сказал Горька. Нижним свободным концом веревки он
плотно обмотал Журку вокруг пояса и затянул узел.- Если вдруг обор-
вешься, все равно никуда не денешься. . .
Это сразу успокоило Журку. Хотя не совсем. Когда он выбрался на
карниз, коленки мелко подрагивали. Журка ухватился за веревку и на-
тянул ее. Держаться было удобно - большие узлы не давали сосколь-
знуть ладоням.
"Ничего,-сказал себе Журка.- Все равно надо... Раз, два... три!"
Он толкнулся не си
|
|
