ехнулся.- Я просто объяснил. И про не-
го, и про себя.
     - Не трогай ты его, он сейчас беззащитный.
     - Мы все беззащитные,- откликнулся Горька.
     - Почему?- удивился Журка.
     - А нет, что ли? Что хотят с нами, то и делают. Захотели - пог-
ладили, захотели - пинка дали...
     "Опять с отцом не поладил",- догадался Журка и сказал:
     - Если тебе плохо, на других-то зачем кидаться...
     - А вот я такой,- усмехнулся Горька, и глаза его сумрачно блес-
нули из-под медной челки.
     -Какой "такой"?
     - А вот такой. Подлый,- безжалостно сказал Горька.
     - Ты чего ерунду-то городишь?
     - Ерунду так ерунду. Значит, дурак...- как-то неохотно отозвал-
ся Горька.- Тебе-то что?
     - Как это "что"?
     - Ну, я тебе кто? Брат, бабушка, мать родная?
     - Я думал, ты мне друг,- тихо сказал Журка.
     - Я?  Да ну-у...- Горька засмеялся с какой-то ненастоящей  лег-
костью.- Это Ирка у тебя друг. А я так, сбоку припека...
     - Не мели чушь!- крикнул Журка. Крикнул, пожалуй, слишком гром-
ко, потому что в Горькиных словах была кое-какая правда.
     - Да нет,  не чушь,- вздохнул Горька.-Она тебе,  наверное,  уже
письмо написала...
     - Ну... написала. А что такого?
     - А мне сроду не напишет... У тебя и портрет висит: ты да она.
     - У нее тоже висит: она, я да ты. Втроем.
     - Ну да. Я там шутом нарисован.
     - Горька...  Ну ты чего?- виновато сказал Журка.- Это же  пьеса
такая. Ну играл бы принца, кто тебе не давал? Ты же мог...
     - В пьесе-то мог...
     Журка сказал осторожно:
     - Иринка уехала,  мы остались двое. Неужели нам теперь ссорить-
ся?
     - Разве мы ссоримся?- будто бы удивился Горька.  И вдруг  спро-
сил:- А ты мою фотографию повесил бы? Как Ромкину?
     - Зачем?- испуганно спросил Журка.
     - Ну, если бы... я, как Ромка...
     - С тобой сегодня что? Заболел или не выспался?
     - Ты  не вертись,  ты скажи,- усмехнулся Горька и опять блеснул
глазами из-под медных волос.
     Журка помолчал и проговорил неохотно:
     - Я не хочу... про такое. Знаешь, Горька, я немного верю в при-
меты. Поэтому лучше не надо...
     - Надо.  Не вертись,- заупрямился Горька.- Я, может, тоже верю.
И мне как раз надо. Только честно.
     Журка украдкой сложил в замок пальцы,  чтобы не случилось беды,
и честно сказал:
     - Да, повесил бы. А ты как думал...
     Горька вроде отмяк немного.  Что-то хотел сказать, но открылась
дверь, и вышла медсестра. Спросила у Журки:
     - Как  зовут братишку-то?  Мне надо карточку заполнить,  а он с
открытым ртом сидит и только гыкает.
     - Братишку?- растерялся Журка.- Я не знаю... Он не братишка.
     - Мы с ним случайно,- разъяснил Горька.- Просто  нас  попросили
покараулить, чтобы не сбежал.
     - Странно...  А он сказал,  что который в желтой  рубашке,  тот
брат. Значит, не поняла... А как зовут-то вашего приятеля?
     Журка с Горькей переглянулись. Журка виновато пожал плечами.
     - Ну и ну!- неласково сказала медсестра и скрылась.
     Все это перебило прежний разговор Журки и  Горьки.  Теперь  они
сидели потупившись и молча. Журка запоздало расцепил пальцы.
     Минуты через три медсестра вывела мальчишку. Сказала ему:
     - Видишь,  ничего страшного. А послезавтра будет совсем пустяк.
Пломбу заменим, вот и все. Приходи к девяти...- Она глянула на Журку
и сухо сообщила:- Между прочим, его зовут Валерик.
     На крыльце Журка спросил у Валерика. Спросил не сердито, а даже
смущенно:
     - Ты почему сказал, что я твой брат?
     - Я не говорил,- пробормотал Валерик.
     - Ну да, не говорил. Она же сказала...
     - Она  меня спросила:  "Там твои друзья сидят?" А у меня же рот
открыт был, а за щекой вата...
     - Ну и что?
     - Я говорю: "Ых..." Ну, значит, "нет". А она опять: "Может, там
твой братишка есть?" Я опять сказал "ых".  Она,  наверно,  подумала,
что это "да"... Потом опять говорит: "Это который в желтой рубашке?"
А я опять...
     Он впервые сказал подряд несколько фраз. И вдруг будто испугал-
ся такого многословия - замолчал.
     - А ты опять: "Ых" ,- закончил за него Горька. И снисходительно
разъяснил:- Это она тебе зубы заговаривала,  чтобы ты кресло не про-
мочил со страха... Штанишки сухие?
     Журка наградил  Горьку злым взглядом и больше не смотрел на не-
го.  Стал смотреть сбоку на Валерика. Тот опять шел понур